От Победы до беды

Первые лет пять своей жизни я была уверена, что парады, салюты, люди с цветами на улицах и милиционеры в белых рубашках — весь этот праздник 9 мая проходит исключительно в честь моего дня рождения. Когда стала постарше, родители показали старые фотографии — деда по отцу, погибшего на Украинском фронте, и прабабушки по маме, умершей в блокадном Ленинграде. Сказали: парады, салюты и цветы — это в память о них, жаль, они не дожили до твоего рождения, сидели бы сейчас с нами за столом.

С тех пор завелась традиция: первый тост — за тех близких, кто не дожил до Победы, второй — за тех, кто дожил. Третий — за меня, новорожденную. Утром, пока режутся праздничные салаты, — просмотр парада по телевизору, вечером — на салют. Все как у людей.

Тридцать лет назад за нашим столом не осталось тех, кто застал войну и дожил до Победы, — возраст взял свое. А в последние годы из семейной традиции выпали парад и салют. То есть сами эти мероприятия в стране, конечно, проходят, и даже все с большим размахом. Но в мой личный «праздничный набор» они уже не входят — слишком громкими, навязчивыми и оттого фальшиво-официозными стали для индивидуальной памяти.

Вместо телевизора мы включаем сборники военных стихов и песен. И тихий голос фронтовика Окуджавы заполняет квартиру:

Слишком много всяких танков, всяких пушек и солдат.
И военные оркестры слишком яростно гремят,
и седые генералы, хоть и сами пули льют, —
но за скорые победы с наслажденьем водку пьют.
Я один. А их так много, и они горды собой,
и военные оркестры заглушают голос мой.

Окуджава написал эти строки спустя 38 лет после Победы, когда слова «никто не забыт и ничто не забыто» еще не звучали так казенно, а на парадных трибунах сидели прошедшие войну ветераны, а не только официальные лица и уполномоченные «патриоты». Интересно, что бы он сказал, дожив до наших дней?

Знаю, что многим нравится рассматривать оружие. Но трудно отрицать, что по улицам наших городов последние десять лет, как вернули практику ежегодных военных парадов, едут машины для убийства. Все более высокотехнологичные, все более мощной поражающей силы. Все эти баллистические ракеты, системы залпового огня и разные другие несущие смерть железки, близнецы которых потом оказываются то на Украине, то в Сирии, то где-то еще. И убивают, убивают, убивают…

Будь это парад техники военных лет — «полуторок», «Катюш», «тридцатьчетверок», вытащенных из болот и бережно восстановленных, — эффект был бы совсем другим. Но чем чаще и громче Россия грозит миру новым оружием, тем больше парад на Красной площади превращается не в память о победном параде 1945-го, а в главный смотр современного российского вооружения — «полуторки» остаются на задворках зрелища.

Уже много было сказано о том, как грамотно власть использовала самый массовый в нашей стране фантомный страх «лишь бы не было войны», превратив День Победы в праздник взятия Рейхстага. С одной стороны, вроде бы все правда: именно взятие Рейхстага стало символическим финалом кровавой Второй Мировой. Но акцент все же другой — в таком ракурсе важнее не конец войны, а унижение врага.

Еще немного поднажали на «патриотизм», и вот уже день памяти («чтобы больше никогда») превратился в день угрозы («можем повторить»). А День Победы, еще недавно главный объединяющий нацию праздник, вдруг разделил нас на тех, кто наряжает детей в военную форму, цепляет георгиевскую ленточку на что попало, украшает машины наклейками «Еду на Рейхстаг», устраивает «дегустации блокадного хлеба», и тех, кто в ужасе называет все это «победобесием» и старается провести 9 мая где-нибудь подальше от парадов, салютов и других «массовых зрелищных мероприятий». В крайнем случае, забаррикадировавшись в квартире при выключенном телевизоре.

Этот перенос акцентов — жажда национального реванша вместо слез о погибших — чувствуют, думаю, не только живущие в нашей стране. Потому соседи по периметру российской границы, включая бывшие советские республики, и пытаются запретить то георгиевские ленты, то шествия «Бессмертного полка». Эти ленты и портреты дедов кажутся им сегодня не символами общей Победы, а знаками возможной беды.

Знаю, что многие мирные люди хотели бы видеть 9 мая днем тихой скорби по десяткам миллионов погибших. Уважаю их точку зрения. Но считаю, что эта традиция у нас в стране уже не приживется. Поздно. Спустя 73 года большинство россиян с трудом отличают Отечественную войну от Великой Отечественной. Да и слишком много казенного пафоса вылито на этот день за минувшие годы. Уже и реальных ветеранов войны в живых осталось всего ничего, а им с высоких трибун все обещают «решить квартирный вопрос» да подкидывают к празднику продуктовые наборы. На таком фальшивом фундаменте даже реваншизм кажется честнее, чем скорбь по разнарядке.

Думаю, когда власти (нынешние или, скорее, будущие) перестанут использовать былые победы для поддержания боевого духа населения, все эти военные парады сами собой сойдут на нет — слишком дорогое удовольствие. Да и не приспособлены современные города с их плотным трафиком к прогону новейших вооружений.

Вопрос, что придет на смену бряцанию оружием? Мне кажется, моим дедам и бабкам было бы приятно, доживи они до наших дней, увидеть когда-нибудь мирный, а не военный парад. За пролетом лучших в мире почтовых дронов следить не менее интересно, чем за пилотажем «стрижей». А уникальный томограф или 3D-принтер, сделанный в России, вызвали бы не меньшую гордость за страну, чем крылатые ракеты с ядерными боеголовками. Проблема в том, что на создание конкурентных с мировыми томографов и дронов средства нужно выделять уже сегодня, если не вчера. А для этого надо переключить бюджет с «военно-оборонного» на мирный. А для этого — поменять многое там, наверху. Так что у нас, боюсь, еще долго на повестке дня будут военные парады.

Но у меня есть Окуджава:

Встанет, встанет над землей радуга.
Будет мир тишиною богат.
Но еще многих всяких дураков радует
Бравое пенье солдат.

Виктория Волошина