И на desert — пустыня!

Вид бесконечной Аравийской пустыни завораживает. Миллионы песчинок переливаются разными оттенками. Подхваченные ветром, они кружат в своем дивном танце, создавая мелодичное шуршание в воздухе. Солнце стремится к горизонту, окрашивая дюны в мягкий розовый цвет. Вот он — параллельный мир!

Что такое «ум-аблюа-блютубля»

Если бы не джип и те блага цивилизации, которые мы прихватили с собой (палатки, холодильник с едой и напитками, кресла, ­­­­­­­­­кровати), можно было бы потеряться во времени и почувствовать себя древними бедуинами-кочевниками, которые в поисках лучшей жизни путешествовали по бескрайним пескам, ориентируясь по солнцу и звездам…

Руб-эль-Хали — обширная песчаная пустыня на Ближнем Востоке, занимающая южную треть Аравийского полуострова, одна из самых крупных и жарких в мире. Расположена она на территориях четырех государств — Йемена, Омана, Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов. Самый большой и самый «дружелюбный» для туристов город в ОАЭ — Дубаи. Из него до пустыни можно доехать за пару часов, воспользовавшись дорогой, идущей в направлении Аль-Айна — города, расположившегося в глубине материка и относящегося к эмирату Абу-Даби.

Название Дубаи происходит от слова «дибба», что означает «рой саранчи, вылупившейся из личинки». Когда-то здесь размножалось это насекомое, а теперь множатся рукотворные суперсовременные сооружения. В путеводителях Дубаи иногда называют «выскочкой», который очень непохож на своего соседа Абу-Даби: хотя последний и богаче, выглядит он скромнее и менее привлекательно.

Когда попадаешь в Дубаи, поначалу возникает некоторое недоумение от сочетания несочетаемого. На улице можно увидеть девушку в мусульманском черном платье «абайя», порой с полностью закрытыми лицом и кистями рук, — а рядом будет свободно прогуливаться горожанка европейской внешности в довольно открытой одежде. Вот где стоит поучиться толерантности. Когда мы ехали сюда, готовились к строгим законам, в том числе предписывающим ходить в закрытой одежде. Но в первый же вечер такая необходимость подверглась сомнению, когда мы столкнулись с компанией сильно нетрезвых и шумных европейских туристов, в которой девушки были скорее раздетыми, нежели одетыми. И тут же мимо проходила местная арабская пара, она — в паранже, он — в белом свободном платье «дишдаша» и головном уборе «гутра». Интересно, что за минуту до этого мы горячо обсуждали вопрос, очень мучивший мою спутницу: «В чем ходить на пляж, если носить шорты здесь недопустимо?»

В дальнейшем у нас еще не раз возникал легкий когнитивный диссонанс. Например, в других арабских странах местные жители как правило отличались довольно навязчивым поведением. Здесь же один из арабов как-то случайно коснулся моей руки в людном месте — и буквально отпрыгнул в сторону с явно читаемым ужасом в глазах. Приставать к женщинам в ОАЭ категорически запрещено и наказывается очень строго.

На каждом углу — смешение культур и смысловых картинок. Заходим в метро и видим представителей всех рас, сливающихся в единый бурлящий поток. Вот гордо прошли англичане в отглаженных костюмах и белых сорочках, что-то деловито обсуждая. Тут же прошуршали индусы в чалмах и в наушниках, с суперсовременными гаджетами в руках. Рядом торопливыми шажками семенят застенчивые филиппинки. Казалось бы, мусульманская страна, а подавляющее количество народа — вовсе не мусульмане. То и дело доносятся странные фразы типа «ум-аблюа-блютубля» — это мимо пронеслись шумные афроамериканцы. Английский знают практически все, но говорят каждый со своим, порой трудно воспринимаемым произношением. Особенно тяжело понимать индусов. Один из них встречал нас в отеле на ресепшене наряду с филиппинкой и пакистанцем, а их начальником был афроамериканец. Хорошая такая компания.

Что касается строгих законов, информация о запретах и штрафах была развешена повсюду: «нельзя жевать жвачку в вагоне метро», «нельзя есть и пить в метро», «нельзя мужчинам находиться в „женском“ вагоне», «нельзя переходить дорогу в неположенном месте». Все нарушения караются баснословными штрафами. Все это, конечно, дисциплинирует, но особых преследований по несоблюдению этих предписаний мы не заметили.

Хотя в Дубаи все «самое» и «продвинутое», местный народ не меняет своих привычек. Здесь незыблемые восточные традиции переплетены с футуристическими пейзажами и свободными европейскими нравами. Любуясь самым большим танцующим фонтаном на фоне самого большого в мире здания — Бурдж Халифы, рядом можно заметить устроившихся прямо на полу детей. Посреди толпы мусульманская женщина кормит кашей ребенка, сидящего на плечах у папы. В помпезных кафе и ресторанах арабские мужчины сидят, скинув обувь и подогнув под себя ноги — потому что им так удобно, они так привыкли. Грандиозные моллы соседствуют с большим количеством мечетей, пять раз в день можно услышать призывы к молитве. Несмотря на то, что после начала добычи в ОАЭ нефти облик страны сильно изменился, люди остаются приверженными своей древней культуре и обычаям.

«Бог услышит» или Долгая дорога к дюнам

За современным великолепием очень трудно различить настоящий дух Эмиратов и их населения. Поэтому поездка в пустыню показалась нам с подругой хорошим шансом прикоснуться к подлинной сути этой страны.

Местные жители всегда стремятся в пустыню, к своим истокам, в лоно природы. Все отпуска и свободное время проводят именно там. Каждый уважающий себя шейх содержит стадо верблюдов, потому что так делали все его предки. Пустыня для местных — это то настоящее, что связывает с многолетней историей рода, это их подлинный дом.

Нашим проводником в этот первозданный мир стал Исмаил — канадец по происхождению, выросший в Дубаи. «Когда-то мой отец решил приехать сюда. Он создал школу для управленцев. Я создал здесь свой бизнес, независимо от отца разработал интернет-площадку для продажи автомобилей класса „люкс“, — рассказал Исмаил, переключая многочисленные рычажки в своем тюнингованном чудо-джипе. — Я здесь вырос и у меня много друзей разных национальностей… Больше всего я люблю пустыню. В свободное время беру свой джип или скутер и еду кататься по барханам. Иногда остаюсь и провожу ночь под звездами. Один посреди пустыни. Здесь я успокаиваюсь, нахожу свой внутренний баланс и набираюсь сил. Затем возвращаюсь в город с его напряженным графиком».

Интересно, каково это — вырасти в многонациональном государстве, где 80% жителей приезжие? В мусульманской стране с крепкими моральными устоями и вместе с тем столь космополитичной и разноплановой?.. Исмаил показался мне человеком внутренне свободным и открытым. Он откровенно говорил о своей жизни, семье и привычках. В какой-то момент наш гид разулся и повел машину босиком, а потом в таком же виде прошествовал в магазин на заправке. Темноволосый, невысокий и стройный — в свои 38 лет он походил скорее на 25-летнего юношу. С детской непосредственностью он удивлялся красивому небу и пытался на ходу его сфотографировать. «Посмотри! — восклицал он, управляя при этом машиной на скорости 160 км/ч. — Я сделал это!» В такие моменты хотелось нажать на несуществующий тормоз…

Путешествие начинало казаться весьма рискованным. Интересно, чего еще можно ожидать от такого проводника в бескрайней пустыне? Исмаил одновременно был мягким и очень решительным. Любопытно, что его имя с древнееврейского переводится как «Бог услышит». В Ветхом Завете именно Исмаил стал родоначальником бедуинов, а в исламе он считается предком пророка Мухаммеда. Пожалуй, все же стоит ему довериться.

Со вкусом истории

Мы едем по первоклассным дорогам в направлении Руб-эль-Хали, где дневная температура достигает в среднем 50 градусов. Через приоткрытую крышу джипа пробивается обжигающий ветер, развевающий волосы, звучит аутентичная красивая музыка, и от предвкушения ярких впечатлений в животе порхают бабочки. Впереди — экстремальный джиппинг по барханам, а также встреча заката и наша первая в жизни ночь под яркими звездами посреди пустыни.

По пути заглядываем в старейшую в Арабских Эмиратах мечеть под названием Аль Бидия, которая была возведена около пяти столетий назад — еще до прихода ислама в эти земли. По легенде, ее построили рыбаки в честь найденной в море огромной жемчужины. Из-за уникального архитектурного дизайна мечеть также называют Османской.

Мы надеваем местное традиционное платье «абайя», которое выдают на входе, босиком ступаем по теплому полу, застеленному красными ковриками для молящихся, и проникаемся духом времени. За массивными двустворчатыми дверями из дерева открываются взору гладкие изящные стены с рисунками на камне и с крошечными окошками, через которые проникает солнечный свет. Один центральный столб поддерживают четыре купола, возвышающихся на белокаменном фундаменте. В молитвенном зале расположен небольшой михраб — ниша в стене, указывающая направление к Мекке.

Выходим из мечети и поднимаемся на гору с двумя полуразрушенными башнями, откуда открывается чудесный вид на долину. Через две минуты в черном одеянии становится невыносимо жарко. Чувствуется, как липкий пот стекает струйками по спине, голова начинает кружиться, становится дурно. Терпеливости и терпимости местных женщин можно только позавидовать.

До заката остается совсем немного времени, нужно успеть попробовать местную кухню. По дороге останавливаемся в одном из ресторанчиков. Стоит отметить, что в основном арабская кухня состоит из ливанских блюд, все щедро заправляется пряностями и специями. По древним арабским правилам во время трапезы не принято спешить, поэтому сначала, не торопясь, угощаемся многочисленными закусками «мезе» — это маленькие пирожки с разной начинкой, хумус, фалафель, «таббули», выложенные на большом блюде, разделенном на ячейки. Затем пробуем национальный салат из овощей «фаттуш» с засушенными кусочками питы, приправленный сумахом, придающий блюду кислинку. Когда приносят многочисленные подносы с горячим (не тарелки, а именно подносы), приходится собраться с духом, чтобы осилить такое количество еды. Но все настолько вкусно, что мы с удовольствием незаметно разделываемся с кебабом-мушеккелем — ассорти из шашлыков с секретным способом предварительного маринования, национальным мясным блюдом «бирьяни» из баранины с рисом и овощами и рыбой на гриле с ароматными специями и изумительным соусом. На восточный десерт, к сожалению, уже не остается времени. Ну и места в желудке, если честно.

«Дом там, где сердце»

Во время путешествия к «безводному морю», как переводится с арабского «пустыня», Исмаил приоткрывает нам некоторые тайны, связанные с Руб-эль-Хали: «Когда-то давно на ее месте были мангровые болота, потом климат изменился и ее занесло песком. Зимой в этой пустыне много зелени, так как близко к поверхности протекают грунтовые воды». Я с тревогой задаю вопрос: «А какие животные там водятся? Не опасно ли будет ночевать?» На что Исмаил, хитро улыбаясь, отвечает: «Животных мало. Разве что змеи и скорпионы. Но если соблюдать правила, все будет хорошо. Старайтесь не ходить босиком. Особенно между дюнами и возле островков зелени».

Наконец мы сворачиваем с основной дороги, останавливаемся на обочине и спускаем лишний воздух из колес, чтобы не увязнуть в песках. После чего въезжаем в пределы пустыни, и начинается долгожданное адреналиновое действо — джиппинг по огненно-красным барханам. Такой цвет им придает высокое содержание железа в составе песка. Исмаил постоянно повторяет про него: «Какой же мягкий!» От резких и неожиданных поворотов и спусков становится не по себе. Воображение рисует страшные картинки. Вспоминается история о том, что известный автогонщик Вадим Нестерчук погиб в этой пустыне, готовясь к ралли «Шелковый путь — 2013». Тогда после продолжительной тренировки автомобиль застрял в песчаной ловушке. Спасатели нашли его уже без чувств. Смерть наступила в результате теплового удара и обезвоживания.

Я с дрожью в голосе пытаюсь смягчить резвость нашего водителя: «Может, как-нибудь потише поедем?» В ответ Исмаил успокаивает: «Все будет хорошо. Я постоянно участвую в чемпионате по езде в дюнах. Дважды занимал призовые места. А ведь там нужно все время придерживаться одной трассы, нет возможности выбрать более легкий путь, как сейчас. Так что нет причин для беспокойства». Оставалось только расслабиться и получать удовольствие.

Забравшись достаточно далеко, мы приготовились встречать прекрасный закат. Первое, на что обращаешь внимание в пустыне после шумного мегаполиса, — звенящая тишина. То, что происходит дальше, сложно описать словами. Тысячи пузырьков счастья лопаются внутри от бесконечного восторга и блаженства, вызванного созерцанием величественной красоты и пробуждающимися первобытными инстинктами. Будто духи пустыни проснулись и окружили в магическом танце, нашептывая древние заклинания. Адреналин от гонок по барханам сменяется адреналином от восхитительного пейзажа и ожидания ночи наедине со звездами в песчаном море. Страшно прекрасно и завораживающе.

С последними лучами солнца подул освежающий ветер — ночи в пустыне холодные. Мы поставили палатки. Разожгли костер и расположились на раскладных креслах под невероятно яркими звездами. Исмаил продолжил приоткрывать нам тайны пустыни: «Вы слышали что-нибудь об Атлантиде песков?» Мы ответили отрицательно, и он продолжил: «По одной легенде когда-то в этой пустыне существовал древний город Убар. Очень богатый. Но жители вели распутный образ жизни, и город был уничтожен. Археологи до сих пор не могут его найти»…

Ночью в окрестностях начали раздаваться непонятные звуки, будто кто-то хотел проникнуть в палатку. От ужаса похолодела спина и в голове пронеслась мысль: «Точно нет хищников в этой пустыне? А как же аравийский леопард?» Но, к счастью, это всего лишь поднялся сильный ветер. Палатки укрепили и продолжили дожидаться рассвета.

Когда взошло солнце, пустыня раскрылась с новой стороны. Другие звуки, краски, запахи… Над головой все время раздавался надоедливый рокот курсирующего вертолета. Оказывается, для безопасности туристов Руб-эль-Хали постоянно патрулируется службой спасения. Здесь нет вариантов «не выжить».

Происходившее далее напоминало фильм с включенной функцией перемотки назад. Всходило солнце, становилось все жарче. После завтрака в дюнах — опять джиппинг по барханам, но уже с привкусом сентиментального расставания. Решили побаловать себя вкусненьким — заехали в один из магазинчиков за ливанским десертом в виде варенья, который состоит из имбиря, инжира, цитрусовых, орехов и пряностей. Неповторимый вкус с примесью счастья и ностальгии. Вспоминается, что английское слово «desert» переводится как «пустыня». Корнями оно восходит к латинскому глаголу «deserere» — «оставлять, покидать». Наступила пора прощаться.

В такой момент начинаешь лучше понимать красивую и самобытную душу аравийского народа, зародившуюся в пустыне и отточенную огненными барханами. Пустыня всегда будет звать и манить. Ее необыкновенная мощь и энергетика для коренных жителей — ресурс, способный подпитать и успокоить после сумасшедшего ритма фантастического мегаполиса. Здесь их настоящее сердце. Так выглядит их настоящий дом.

То, что нам удалось прочувствовать, совершив это путешествие в пустыню Руб-эль-Хали с ее первозданной чистотой и непорочностью, вмещается в одну фразу, сказанную Паоло Коэльо: «Все меняется вокруг нас… то, что внутри… не изменится никогда. Ветер меняет форму песчаных барханов, но пустыня остается прежней».

Ольга Потапчук

Фото автора и Исмаила Садех (Ismail Saadeh)

Если вы хотите научиться писать интересные статьи о своих поездках по миру, а также делать профессиональные фото и видео — запишитесь на интенсивный курс лекций по журналистике путешествий, который пройдет 16 и 17 июня.