Похороны Малашенко: грустно и пусто

Прощание с основателем НТВ Игорем Малашенко было скромным. Не по тратам на церемонию, но по числу присутствующих и по продолжительности.

По понятным причинам, у гроба не было ни экс-патрона покойного — в прошлом олигарха Владимира Гусинского, ни «первой скрипки» «гусинского НТВ» Евгения Киселева. Они пребывают в политической эмиграции, причем Киселев продолжает свою телевизионную деятельность на Украине.

Не было и представителей первой семьи покойного, кроме старшей дочери Елизаветы. Вдова Малашенко, Божена Рынска, вышла к журналистам, закутанная в черный платок. Она рассказала, что Игоря отличали «невероятный ум, домовитость, любовь к путешествиям, эрудиция разносторонняя и, как ни странно, доброта и теплота». «Он был добрый и теплый в доме», — подчеркнула вдова.

«Последние годы места в российском телевидении ему не было. — отметила Рынска. — Качество российского телевидения было таково, что места такому великому созидателю, как Игорь, там не было».

«Самочувствие мое ужасное, — рассказала Божена, отвечая на вопросы. — Несмотря на то, что Игорь страдал депрессией, доконал его суд по бракоразделу. Когда мы были с ним в Майами и других путешествиях, вся его депрессия отступала. Ощущение какого-то кошмара надвигающегося началось в начале февраля. Клеветнические атаки, которые позволяли себе адвокаты противника, включили депрессию Игоря».

Рынска также отметила, что Малашенко «ходил к врачам и в России, и в Латвии, но это было, в общем, не лечение, а хаос». Потому что для лечения надо было осесть в какой-то одной стране, но для супругов это оказалось невозможно, они все время переезжали.

Сама траурная процедура оказалась какой-то «полузакрытой». С 12:00 до 13:00 родственники решили обойтись без прессы, и многие журналисты, надеявшиеся попасть к началу, час провели в «прихожей» ритуального зала Троекуровского кладбище, а больше на улице, благо, погода разгулялась по-весеннему. Среди журналистов был и ветеран НТВ Павел Лобков, который тоже находился вместе с коллегами по цеху, а не меж приглашенных гостей.

Когда всех пригласили, зал далеко не был заполнен. Из известных фигур присутствовали дочь первого президента России Татьяна Юмашева (Дьяченко), бывший в конце 1990-х руководителем администрации президента Валентин Юмашев, банкир Петр Авен, режиссер Владимир Досталь, галерист Емельян Захаров с женой Александрой Вертинской, фотограф Юрий Рост, медиаменеджер Демьян Кудрявцев. Журналистскую «элиту» представляли Евгения Альбац, Сергей Бунтман, Михаил Фишман, Александр Будберг, Антон Красовский, Зоя Светова, Марианна Максимовская, Владимир Лусканов, Павел Лобков. Позже появился Алексей Венедиктов. Особо большого «созвездия знаменитостей», в общем, не наблюдалось.

У гроба стоял православный крест, а в боковой комнате бородатый человек снимал рясу. Между тем, присутствующие не отрицали, что Малашенко покончил с собой, да и при жизни про него говорили, что он буддист.

Среди немногих выступавших давний коллега покойного призвал не осуждать его за добровольный уход из жизни. «Не надо скатываться до сведения счетов, его жизнь достойна уважения», — сказал пожилой журналист.

Выступили двое американских адвокатов Малашенко. Первый, с прекрасным знанием русского языка, прочел страстные стихи о том, что «выше смерти любовь» и «траур наш блажен». Второй, Малькольм Тауб, подчеркнул любовь покойного к семье, детям и стране.

Правозащитница Зоя Светова напомнила, что Малашенко «создал то замечательное телевидение, что формировало нас после перестройки», независимо освещало войну в Чечне и другие острые темы. В наше же время, по оценке Световой, несколько «все онемели».

Божена Рынска повинилась в том, что, увлеченная его бракоразводным процессом, подзабыла о муже и «не создавала в доме ласкового настроения». Перед закрытием гроба она зарыдала и поцеловала мужа последний раз.

Похороны прошли неподалеку, на краю Троекуровского кладбища.

Леонид Смирнов