«Трансаэро» заподозрили в сокрытии убытков

Крах авиакомпании «Трансаэро» стал одним из самых заметных событий российской деловой жизни в 2015 году. Второй по размеру отечественный авиаперевозчик сегодня практически прекратил свою деятельность, успев перед этим набрать миллиарды кредитов и поставив под угрозу срыва планы тысяч пассажиров.

При этом есть подозрения, что руководство «Трансаэро» знало о предстоящих проблемах, однако стремилось в первую очередь защитить собственные интересы. К такому выводу пришел депутат Госдумы Дмитрий Ушаков, внимательно изучивший отчетность перевозчика за 2011-2014 годы. Депутат обратился к председателю Следственного комитета Александру Бастрыкину с заявлением о том, что руководство «Трансаэро» на протяжении нескольких последних лет могло специально вводить в заблуждение банки-кредиторы и надзорные органы, чтобы и дальше получать кредиты и госгарантии. Не исключен также сговор между менеджментом компании и банками, имеющий целью получение необеспеченных займов и преднамеренное доведение «Трансаэро» до банкротства, уверен Ушаков.

«На основании изложенного прошу вас, уважаемый Александр Иванович, проверить изложенные в настоящем депутатском запросе факты и дать правовую оценку... действиям менеджмента ОАО «АК «Трасаэро» на наличие признаков мошенничества либо намеренного введения в заблуждение менеджментом ОАО «АК «Трансаэро» кредиторов и надзорных органов (Росавиация, Минтранс и др.), возможном сговоре между ОАО «АК «Трансаэро» и банками-кредиторами на получение необеспеченных кредитов, либо о преднамеренном доведении до банкротства ОАО «АК «Трансаэро», - говорится в обращении Ушакова к главе Следственного комитета.

Депутат обращает внимание на три ключевых момента, каждый из которых в свое время должен был бы вызвать тревогу у проверяющих и регулирующих органов. Это крайне сомнительная переоценка бренда «Трансаэро», регулярное нарушение компанией правил бухучета и манипуляции основными показателями финансовой отчетности.

Стоимость товарных знаков крупных и успешных компаний нередко достигает значительных величин. Так, бренд Apple сегодня стоит около $170 млрд, Microsoft – $63 млрд. Бренд ведущего российского авиаперевозчика – компании «Аэрофлот» - оценен в $1 млрд. Товарный знак «Трансаэро» несколько лет назад стоил порядка 650 млн рублей, что вполне соответствовало рыночным реалиям. Но затем началась «игра на повышение», и с 2010 по 2014 годы стоимость бренда «Трансаэро» увеличилась более чем в 94 раза - до 61,3 млрд рублей. Это уровень ведущих международных перевозчиков, таких как британский Easy Jet и австралийский Qantas.

Как отмечает Ушаков в обращении к главе СК, аудиторы из ООО «РСМ Русь», проводившие проверку «Трансаэро», в своем заключении по бухгалтерской отчетности компании за 2013 год честно указали, что не видят достаточных доказательств того, что оценка бренда перевозчика определялась по текущей рыночной стоимости. Иными словами, «аудитор признает, что не может проверить обоснованность данной переоценки товарного знака «Трансаэро», а переоценка не соответствует требованиям действующего законодательства», отмечается в запросе Ушакова.

Но топ-менеджмент перевозчика итоги аудиторской проверки, видимо, не смутили, и в 2014 году произошел самый крупный скачок оценки стоимости нематериальных активов «Трасаэро», выросших в цене с 2,1 млрд до 61,3 млрд рублей. ООО «РСМ Русь» вновь заявило, что не получило «достаточных аудиторских доказательств того, что указанная выше стоимость соответствует принципам определения справедливой стоимости нематериальных активов».

Как отмечает Ушаков, если бы не внезапное увеличение стоимости бренда, то «Трансаэро» по результатам 2014 года пришлось бы показывать убыток в 14,49 млрд рублей. Вместе с убытками 2013 года это составило бы уже минус 33 млрд рублей. Но манипуляция нематериальными активами привела к тому, что собственный капитал ОАО «АК «Трансаэро» по документам составил не минус, а плюс те же 33 миллиарда. Такая ничем не подкрепленная дооценка стоимости бренда выглядит попыткой подлога и формирования недостоверной бухгалтерской отчетности, либо даже стремлением менеджмента «Трансаэро» скрыть убытки, получаемые компанией второй финансовый год подряд, констатирует Ушаков в обращении к Бастрыкину.

Депутат обращает внимание и еще на ряд сомнительных моментов в финансовой отчетности «Трансаэро». Например, согласно требованиям отечественного законодательства в области стандартов бухгалтерского учета (РСБУ), все валютные показатели переводятся в рублевые по курсу на конец отчетного периода. Однако «Трансаэро» пересчитывала доллары в рубли по курсу на дату операции, благодаря чему смогла «уменьшить» объем своих потерь почти в два раза в рублевом исчислении. По подсчетам Ушакова, отрицательная курсовая разница в консолидированной финансовой отчетности «Трансаэро» за 2014 год достигает 9,5 млрд рублей. Если бы бухгалтеры перевозчика соблюдали закон, то сумма курсовой разницы в отчетности выросла бы до 19 млрд рублей. Проигнорировав стандарты бухучета, «Трансаэро» не только скрыло часть своих убытков, но и исказила представление о финансовом положении компании у кредиторов и инвесторов, считает Ушаков.

Так же, по его данным, руководители «Трансаэро» правили отчетность задним числом, то есть спустя несколько месяцев, а то и лет после ее сдачи. Например, в отчетности за 2013 год основные средства компании оценивались в 13 млрд рублей, в отчетности за 2014 год этот же показатель предыдущего периода оказывался равен уже 8 млрд рублей. То же самое произошло и с непокрытым убытком – сперва его указали равным вполне приемлемым 266 млн рублей, а через год он внезапно вырос до 32 млрд рублей. Напомним, что речь идет об одной и той же графе отчетности за один и тот же год, но в документах разных лет.

Кстати, в отчетности за первое полугодие 2015 года убытки снова выросли, и в «Трансаэро» не нашли ничего лучше, чем добавить в нематериальные активы стоимость программного обеспечения, оценив его в 7 млрд рублей. По словам независимого авиационного эксперта Андрея Крамаренко, это противоречит всем правилам бухгалтерского учета. «В отчетностях за 2012 и 2013 года были явно скрыты многомиллиардные убытки. Это не секрет, что Плешаковы (владельцы перевозчика) жили не бедно», - отметил эксперт.

Судя по всему, главной задачей всех этих нарушений и манипуляций с отчетностью было получение возможности и дальше привлекать кредиты, выпускать ценные бумаги, увеличивать собственный капитал. «Обоюдная выгода между «Трансаэро» и кредиторами, несомненно, существовала, — уверен гендиректор консалтинговой компании Infomost Борис Рыбак. — Управляющим в банках очень важны крупные капиталоемкие сделки. Сделка с крупными компаниями по 60 млн рублей никому не интересна, вот сделка на $1 млрд — это другой разговор. Любой профессионал банку может рассказать все, что угодно, про свою кредитоспособность, особенно если банк хочет это услышать. Не могу исключать, что в истории с «Трансаэро» именно так и было».

Однако в итоге манипуляции руководства авиаперевозчика вскрылись. Гендиректор «Трансаэро» Ольга Плешакова покинула компанию, передав свои акции мужу, бывшему председателю совета директоров Александру Плешакову. Теперь он – практически главный владелец «Трансаэро», сосредоточивший в своих руках около 60% ее акций. И отвечать за многолетние нарушения, вероятно, придется именно ему. «Тот факт, что руководство компании знало о критической ситуации и при этом продавало билеты вперед на как можно большие суммы, говорит сам за себя. Это, по меньшей мере, если не преступление, то однозначно неэтичное поведение, - уверен директор Центра политического анализа Павел Данилин. - То есть ситуация была такая: крупнейшая корпорация показывала достаточно неплохую отчетность, имея за собой высокопоставленных политических покровителей. Здесь вина исключительно руководства компании, если она будет доказана».

А пока от действий топ-менеджмента авиаперевозчика страдают, в первую очередь, пассажиры.

По материалам газеты «Известия»