Федот Тумусов. Положительный образ криминала

Сенатор Антон Беляков внес законопроект о запрете пропаганды криминальной субкультуры. Пока в думской базе его нет, но из цитат ТАССа суть ясна.

«Запрещается в средствах массовой информации, а также в информационно-телекоммуникационных сетях пропаганда криминальной субкультуры, которая выражается в распространении информации о социокультурных ценностях преступного мира, направленной на формирование привлекательности криминального образа поведения».

Эту информацию должен будет блокировать Роскомнадзор, о ней запретят писать СМИ — таким же образом, как сейчас происходит с наркотиками и суицидом. И здесь нужно сказать вот что: проблему сенатор видит верно. Я сам в свое время, в 2005 году, столкнулся с этой криминальной субкультурой. Мой родной Верхневилюйск, Подростки устроили массовую драку, даже со стрельбой. Со всех сторон крики: «Посадить! Засудить!» Как депутат Ил Тумэна поехал разобраться. Встретился с одной группой, с другой, помирил их и, по сути, спас от тюрьмы, сейчас все они — нормальные взрослые люди, завели семьи, честно живут и работают. Но меня поразило тогда другое: они — совсем еще молодые люди, общались на том самом криминальном языке: «авторитет», «общак» — и по этим «понятиям» и жили.

То есть образ мыслей формирует поведение, а сами мысли возникают под воздействием внешних факторов. И здесь государство может и должно ставить заслон. Другой вопрос — как все это будет реализовано, что написано в законопроекте и как он будет применяться. «Положительный образ криминала» — это ведь вещь вкусовая. Вот Жан Вальжан в «Отверженных», вот Робин Гуд, вот Стенька Разин выплывает из-за острова, а вот по телевизору показывают «Бригаду». И как здесь провести грань, за которой останется опасная субкультура?

«Владимирский централ» — будут за него блокировать? Шуфутинскому — запретить выступления?

Очевидно, что деромантизация криминального мира нужна. Нужно показывать все ничтожество «авторитетов», объяснять детям, что преступления — это насилие и путь в тюрьму. Но можно ли добиться этого запретами, тем, что после каждого упоминания в новостях воров в законе будет приписка «не одобряются в Российской Федерации»?

Сложную проблему нельзя решить простыми методами. Много ли бы было пользы тогда, в 2005, в Верхневилюйске, если бы я вместо разговоров и убеждения стал бы запрещать? Запретный плод он ведь самый сладкий.

Поэтому, мне кажется, лучше спонсировать разоблачение «криминальной романтики» (вспомните хотя бы «Джентльменов удачи» с их «украл-выпил-в тюрьму»), государство не должно давать деньги на ее прославление в искусстве. Но запреты? — Не думаю, ведь в них проще и быстрее всего дойти до абсурда и создать тот самый запретный плод.

Федот Тумусов, депутат Госдумы