Якуб Корэйба. Эстетика брежневизации

Выдвижение Владимира Путина вряд ли стало для кого-либо сенсацией. В данном процессе гораздо интереснее не содержание (в политическом смысле его нет), а форма, не то «что», а «как» происходит на российских «выборах».

Задача продать великому народу четвертый раз подогретую политическую котлету — не из легких, и если все пройдет гладко и россияне скушают «второй свежести» блюдо без желудочных сенсаций, то Сергея Кириенко воистину можно будет признать королем политтехнологов. А если еще в процессе принятия этой лишенной вкуса и калории политической пищи на лице российского народа (или как там теперь называется номинальный суверен РФ) останется видимость аппетита, то вовсе означает, что учебники по структуре и динамике российского общества придется написать заново. Так или иначе, ближайшие полгода, а то и вовсе вся шестилетка обещают быть молочно-медным периодом для специализированных на России политологов и публицистов.

Кремлинология возвращается — поскольку политики в классическом понимании термина в России нет и в поддающемся прогнозировании будущем не будет, о настоящем и будущем системы власти опять придется судить по размещении фигур на ступенях мавзолея. То «ху из ху» в России все в меньшей мере связано с формальными законами и институтами, а все больше зависит от личной позиции при дворе в который окончательно превратилось то, что обычно называют политической элитой. В то же самое время публичная плоскость политического процесса окончательно трансформируется в элемент пропаганды, призванный маскировать, а не отражать истинную суть процесса.

Поэтому так важно заметить и прочитать все тонкие мессиджи, которые переданы urbi et orbi во время церемонии «вынуждения» скромного вождя простым народом принять решение не сходить с галеры и продолжать пахать очередные шесть лет.

Во-первых, несмотря на откровенную театральность кампании и очевидную безальтернативность «выборов», власть зафиксирована на соблюдении формальных процедур демократического процесса и полная решимости доиграть спектакль до конца, получив оглушительный standing ovation. И это во всей своей банальности самый интересный аспект работы системы, которая, несмотря на многие годы активного поиска все еще не нашла собственного, автономного от внешних критериев механизма воспроизводства самой себя. К этой теме придется еще возвращаться.

Во-вторых, подчеркивается народный, то есть контр-элитный характер правления главы государства. Все в лучших русских традициях, творчески развитых большевиками. Царь хороший, бояре плохие, чиновники вороватые, а интеллигенция предательская. Поэтому ради освежения легитимации лидера подчеркивается и укрепляется прямая связь «верху» с «низом» через голову всей огромной управленческой вертикали. С точки зрения будущей лояльности и эффективности этой вертикали, очень рискованный ход, но, видимо, выбора нет — данный текст не об этом.

В-третьих, с экономикой и социальной сферой все настолько бесперспективно, что приходится возвращаться к худшим традициям царско—цэковской показухи и устраивая «спонтанное собрание» рабочих ведущего завода страны (про который все понимают, что в условиях рыночной экономики не просуществовал бы ни одного дня), дабы дать понять, что в обозримом будущем придется опираться на «свое», так как в силу особого рода эффективности внешней и внутренней политики власти другого не будет. Отход от мобилизационной модели не предвидится как слишком рискованный с точки зрения политической стабильности системы власти.

В-четвертых, у этой власти (не знаю — у Гаранта лично или это проявление коллективной подсознательной тревоги более низких эшелонов) — и это естественно после того как она успела постареть у руля — фрейдистская фиксация на молодежи и вовсе на юности как таковой. Кажется, сама власть не испытывает особого аппетита от самой себя и пытается разбудить политическое либидо путем проецирования внешнего молодежного энтузиазма внутрь «системы РФ», то есть убедить общество и самую себя, что в России есть еще кто-нибудь, у кого 18 лет спустя остались какие-либо надежды на будущее.

Жить стало лучше, товарищи политологи—русисты, жить стало веселее. А будет еще интереснее, так как очередная путинская шестилетка обещает много интереснейших явлений для анализа и описания, сотни статей, десятки интервью и, если хватит сил, несколько книг. И вот только славянский сентиментализм не дает покоя, наталкивая на мысль о том, что это все не только «предмет исследований» и «объект анализа», а судьба великого, братского народа, которая опять с новой силой вращается по хорошо известному всем нам кругу.

Якуб Корэйба, политолог