«Ястребы» и «голуби» Кремля на «украинском фронте»

На Украине новый президент. Изменится ли в связи с этим курс Кремля в отношении Украины? Это, конечно, зависит и от самого президента Украины. Но захочет ли Москва выступить с новыми инициативами в расчете на положительную реакцию Зеленского? Или, если вдруг Зеленский предложит какие-то варианты нормализации отношений, воспримет ли их Москва конструктивно и заинтересованно? Определяет курс Владимир Путин. Но на то, каковы будут настрой и решения лидера России, пытаются влиять несколько заметных фигур. Мы попытались разобраться, кто, как и почему захочет воспользоваться новой ситуацией.

Принято считать, что в Кремле есть разные башни. И что башня силовиков по определению за войну и конфронтацию. А башня «гражданских» чиновников в основном за мирное урегулирование, возвращение Донбасса Украине и т. д. На самом деле это грубое упрощение. Среди силовиков есть как сторонники жесткой линии, так и те, кто считает гибкие и осторожные подходы более эффективными. А среди гражданских имеются не только «голуби», но и «ястребы». Позиции этих влиятельных людей определяются не только личными взглядами, но и их местом в работе на украинском направлении. Итак, кто будет влиять?

Вице-премьер Дмитрий Козак — отвечает за экономические отношения с Украиной и Донбассом. Товарооборот с Украиной вырос в 2018 году, по сравнению с 2017-м, более чем на 15% и продолжает расти, несмотря на «войну». С Донбассом также растет товарооборот. В то же время растет и социальное неравенство людей по разные стороны линии соприкосновения. Зарплаты бюджетников и рабочих Донбасса существенно ниже, чем у их коллег в районах, подконтрольных Украине. Поэтому требуется дополнительная финансовая поддержка Донбасса, а здесь возникают возражения со стороны Минфина. Поэтому объективно Козак заинтересован в нормализации отношений с «большой» Украиной, чтобы был выше товарооборот и ниже дотации Донбассу. Экономическая логика — больше доходов, меньше расходов — будет толкать его к лоббированию смягчения политики в отношении Украины. В то же время он очень чутко воспринимает настроения первого лица и не станет слишком уж активным «голубем», чтобы случайно не сделать неосторожный шаг против генеральной линии.

Сергей Курченко — бывший украинский олигарх, быстро превратившийся благодаря своей ловкости и щедрости в нового российского олигарха, на которого чудесным образом не распространяется принцип равноудаленности. Контролирует самые эффективные предприятия Донбасса через компанию ВТС. У него, как у большинства беглых украинцев, позиция двойственная — с одной стороны, очень хочется домой в Киев, и если удастся в новой ситуации договориться с новыми властями, он мгновенно перебежит обратно на Украину, бросив и ВТС, и Донбасс, и своих новых российских покровителей. Но если не сложится вернуться, будет заинтересован в продолжении конфронтации, расширении контроля донбасских предприятий и влияния ВТС на экономические и политические решения российского правительства. В этом случае будет на стороне кремлевских «ястребов».

Вице-премьер и министр финансов Антон Силуанов — по должности отвечает в целом за экономическое взаимодействие с Украиной. Хотя по факту эту работу ведет в основном Козак, контролируя Минфин, может очень сильно воздействовать на положение вещей. Является в силу задач своего ведомства (как можно меньше расходов!) определенным сторонником нормализации отношений с Украиной и возвращения Донбасса в состав незалежной.

Помощник президента Владислав Сурков — самый «идейный» сторонник жесткой линии в отношении Украины и максимальной поддержки Донбасса. В узком кругу часто говорит, что надо не Донбасс вернуть Украине, а Украину вернуть Донбассу. Был фактическим автором Минских соглашений, которые считает капканом для Украины, поскольку в них зафиксирована возможность автономизации Донбасса и особого режима приграничного сотрудничества с Россией. Настаивает, что надо резко наращивать финансирование Донбасса, чтобы уровень жизни там стал выше, чем на остальной Украине.

Когда украинцы увидят, что под покровительством России жить лучше, чем «под Западом», то и другие регионы Украины захотят автономии и сближения с РФ. Эта модель выглядит то ли слишком дерзкой, то ли чересчур искусственной. Но и его концепция суверенной демократии также в нулевые годы казалась не очень удачным интеллектуальным упражнением, а сегодня она практически полностью воплощена в жизнь. С самого начала украинской войны лоббировал решение о выдаче российских паспортов жителям ДНР и ЛНР и, несмотря на активное противодействие ряда ведомств, все же продавил его.

Сергей Лавров, возглавляя дипломатическое ведомство, меньше других заинтересован в дальнейшем обострении вокруг Украины. Каждый шаг московских и донецких ястребов (обострение на линии соприкосновения, выборы в органы власти непризнанных республик, недопуск наблюдателей ОБСЕ в отдельные районы, выдача паспортов гражданам ДНР и ЛНР и прочее) осложняет его работу с иностранными коллегами, особенно из западных стран, делает почти невозможным диалог, сужает пространство дипломатических решений. Будет активно использовать любое смягчение риторики Киева для налаживания диалога с Украиной и убеждения первого лица РФ в том, что пора отказаться от конфронтации и перейти к политике встречных уступок.

Сотрудники силовых ведомств, задействованные на украинском направлении, как люди более закрытые реже делятся своими мыслями даже в неформальных беседах. Поэтому сказать уверенно, что именно каждый из них на самом деле думает по поводу перспектив украинского кризиса, затруднительно. Но при этом очевидно, что в силовых структурах мнения неоднородны, в них тоже есть не только «ястребы», но и «голуби». Козак, Курченко, Силуанов и Сурков, конечно, имеют контакты в силовых структурах и в той или иной степени рассчитывают на их поддержку.

Скорее всего, «движение» за выстраивание новых, более конструктивных и мягких отношений с новой властью Украины возглавят Лавров и Силуанов. Сурков, наоборот, будет предлагать «гнуть» прежнюю линию и дальше усиливать поддержку Донбасса и дестабилизацию Украины. Тем более что его участок работы очень узкий, и если с Украиной будет «мир», то Сурков останется почти безработным. Тактически он будет поддерживать ВТС (даже несмотря на то, что довольно негативно относится лично к Курченко), так как ВТС в условиях экономической блокады обеспечивает людей работой и стремится к дальнейшей переориентации промышленности Донбасса на российские рынки. А это, в свою очередь, закрепляет фактическое отторжение Донбасса от Украины и неформальную интеграцию региона с Россией.

Курченко будет опираться на Козака, поддерживая «партию войны», до тех пор, пока не «купит» себе прощение Киева и разрешение вернуться на родину.

Козак, скорее всего, предпочтет маневрирование между группами обострения и урегулирования. Серьезных мотивов быть сторонником жесткой линии у него нет. У него много работы в правительстве, и закрытие темы Донбасса для него не фатально. Если будет благоприятная ситуация, то он охотно примкнет к партии мира.

Какая из групп победит, зависит не только от их аппаратного мастерства, но и от позиций самой Украины. Даст ли Украина шанс кремлевским «голубям»? Или своими резкими и непродуманными действиями усилит и без того не слабых «ястребов»? От нее зависит.

Станислав Аранович, политолог, лидер Народной партии России