Posted 22 июля 2019,, 08:56

Published 22 июля 2019,, 08:56

Modified 31 января, 23:22

Updated 31 января, 23:22

В Старом Свете «восточные» ополчились против «западных»

22 июля 2019, 08:56
В свое время Германия и Франция выдвинули концепцию «Европы разных скоростей». В ответ «новенькие» члены ЕС начали создавать собственный союз.

Последние лет пять в Европейском Союзе все более явственно вызревает конфликт между Западной Европой и Восточной (точнее — Восточной и Центральной). Заложен он был еще в 2004-м, когда к ЕС присоединилась большая группа стран, ранее входивших в советский блок (позднее присоединились еще три). Именно в тот момент проявился фактор сильного экономического неравенства между «старой» и «новой» Европой.

Поначалу разрыв в благосостоянии глушился эйфорией от создания самого мощного в мире международного объединения. К тому же ЕС выделил «новичкам» огромные субсидии на реформирование экономики — эту экономическую помощь растянули надолго.
Однако полтора десятка лет спустя стало понятно, что «дотянуть» «младоевропейцев» до уровня «старой Европы» не получается. Особенно учитывая (о чем очень не любят говорить вслух в ЕС), что главными бенефициарами расширения Евросоюза стали Франция, Германия и Нидерланды — а вовсе не новые члены Союза.

В результате в начале 2017 года Германия предложила фактически поделить ЕС на две части — управляющий «центр» и подчиненную «периферию». Речь идет про инициативу «Европы разных скоростей» — эту концепцию, рожденную в Берлине, поддержали Франция, Италия, Испания и страны Бенилюкса, то есть, по сути, все западноевропейское ядро ЕС. Однако резко негативно ее восприняли государства Вышеградской группы (Польша, Чехия, Словакия и Венгрия), а также Прибалтика и скандинавские страны.

Сторонники политики «разных скоростей» заявляют, что Евросоюз больше не может быть однородным. Слабые не могут жить за счет сильных. Тем более что на фоне Брекзита и греческого дефолта политика выравнивания потенциалов слабых европартнеров за счет дотаций от сильных терпит крах.

Идея «Европы разных скоростей» подразумевает, что некоторые страны ЕС (читай — преуспевающие «староевропейцы») могут запустить процесс более глубокой интеграции между собой, даже если остальные государства не смогут к ним присоединиться, поскольку не дотягивают до экономического уровня лидеров. Такое право должно быть закреплено формально, а оставшиеся «за бортом» члены Евросоюза не смогут оказывать влияние на решения внутри более глубоко интегрировавшейся части ЕС.

Они смогут присоединиться к ней, но для этого будет необходимо не только их желание, но и соответствие определенным критериям (экономическим, политическим и т. д.). В качестве основных потенциальных направлений углубленной интеграции выделялись сфера обороны и безопасности, укрепление экономического и финансового союза, унификация социальной и налоговой политики.

Новая концепция, по сути, должна была разделить ЕС на «центр» и «периферию». При этом вся власть оказалась бы сконцентрирована у группы «передовых» более глубоко интегрированных государств, а остальные страны не смогли бы оказывать влияние на принимаемые ими решения, однако обязаны были бы их выполнять. Таким образом, принцип равенства всех членов ЕС полностью исчезал: появлялись государства с большими и меньшими правами и привилегиями.

Однако жителям Восточной Европы пришлось не по душе желание немцев с французами и бельгийцами разделить всех европейцев на людей «первого» и «второго» сорта. В ответ на заявления о «Европе разных скоростей» страны Вышеградской четверки начали укреплять свой союз как альтернативный центр силы в ЕС. А в Польше к тому же вспомнили про «наследие Пилсудского».

А именно — про «Междуморье», проект конфедеративного государства, которое включало бы Польшу, Украину, Белоруссию, Литву, Латвию, Эстонию, Молдавию, Венгрию, Румынию, Югославию, Чехословакию, а также, возможно, Финляндию, выдвинутый Юзефом Пилсудским после Первой мировой войны. Эта конфедерация должна была простираться от Черного и Адриатического морей до Балтийского, отсюда и название.

Предлагаемая конфедерация должна была налаживать многонациональную и многокультурную традицию бывшей Речи Посполитой. Пилсудский считал, что ее восстановление позволит избежать государствам Центральной Европы доминирования Германии или России. Теперь эту старую идею Польша реализует как проект «Триморье» — объединение государств, расположенных между Балтийским, Черным и Адриатическим морями. Его ядро, конечно, — страны Вышеградской группы. И объективно «Триморье» взращивается его участниками как экономическая и политическая альтернатива «старой Европе».

«Создание Триморья для Евросоюза чревато даже не возможным расколом как таковым. Опасность в том, что по логике своего развития Триморье неизбежно будет привлекать к себе страны из-за пределов ЕС. Белоруссию — как крупнейший в регионе транспортный, транзитный хаб. Украину — как колоссальный источник ресурсов. Турцию — как огромный рынок, — сказал в комментарии для „Росбалта“ профессор Пражской школы экономики Януш Ковзарь. — Это будет означать, что у ЕС „сломается“ внешняя политика. Интересы „младоевропейцев“ в отношениях с Белоруссией, Турцией и Украиной (а может и другими странами) в какой-то момент неизбежно пойдут вразрез с интересами Брюсселя. Какой выбор в тот момент сделает условный Вышеград — предсказать никто не может».

Как результат — противоречия между Западом и Востоком объединенной Европы вылились в то, что Вышеградская четверка и еще пять стран заблокировали назначение на пост президента Еврокомиссии (ЕК) нидерландского социал-демократа. Вице-президент Еврокомиссии, эсдек из Нидерландов Франс Тиммерманс — это человек, который продемонстрировал всю глубину раскола в ЕС — между старой и новой Европой.

Тиммерманс должен был бы этой осенью возглавить ЕК, но его кандидатура встретила ожесточенное сопротивление со стороны как Европейской народной партии, так и ряда государств, относящихся к «Новой Европе» (это название с легкой руки Дональда Рамсфельда, министра обороны в администрации Джорджа Буша-младшего, обозначает совокупность стран, ранее входивших в Варшавский договор, а сегодня лояльных скорее США, чем западноевропейцам).

Польша и Венгрия, где у власти находятся правопопулистские силы («Право и справедливость» и, соответственно, «Фидес»), дали понять, что категорически не приемлют социалиста на посту главы ЕК. Канцлеру ФРГ Ангеле Меркель и президенту Франции Эммануэлю Макрону не удалось переубедить польского премьера Матеуша Моравецкого, с которым они встречались перед последним саммитом ЕС. В своей же стране Меркель столкнулась с яростным сопротивлением ее плану по назначению Тиммерманса главой ЕК со стороны как лидеров проевропейских сил, так и немецких христианских демократов, входящих в состав Европейской народной партии.

Глава правительства Польши настаивал, что Европе нужно найти кандидата, который «сможет объединить, сможет навести мосты, найти компромиссы». Тиммерманс же не подходит, поскольку не понимает, что из себя представляет Центральная и Восточная Европа. В свою очередь, венгерский премьер и лидер «Фидеса» Виктор Орбан назвал выдвижение Тиммерманса «исторической ошибкой». Аналогичное по тональности заявление сделал и премьер-министр Чехии Андрей Бабиш, по мнению которого предлагаемый на пост президента ЕК Тиммерманс «не тот человек, который должен объединять Европу».

Кандидатуру Тиммерманса продвигали Германия, Франция, Испания, Нидерланды и (с недавних пор) Болгария. Против была Вышеградская четверка; в списке ее потенциальных союзников оказались также Эстония, Литва, Румыния, Хорватия и Ирландия, которые не испытывали энтузиазма касательно Тиммерманса во главе ЕК. Результат: Тиммерманс не смог стать преемником Жан-Клода Юнкера. Президентом Еврокомиссии избрана немка Урсула фон дер Ляйен.

Неприятие кандидатуры Тиммерманса продемонстрировало продолжающееся разделение Европы и параллельно — новую грань польско-немецкого конфликта. Этот раскол уже спровоцировал в ЕС серьезный политический кризис, затронув все без исключения институты: и Еврокомиссию, и Европарламент, и Евросовет. Да и Совет Европы вкупе с Ассамблей, где после возвращения российской делегации сформировалась оппозиция из семи стран: Украины, Грузии, Польши, Литвы, Латвии, Эстонии, Словакии. Причем оппозиция весьма активная, не ограничивающаяся громкими заявлениями с трибуны. Дальнейшая ее консолидация выразилась в своеобразном саммите семерки в Люблине по случаю 450-летия подписания Люблинской унии, объединившей Польшу и Литву, включая и русские территории.

Похоже, в Брюсселе, а также в Берлине и Париже уже поняли всю пагубность идеи «Европы разных скоростей». Но теперь им долго придется убеждать восточноевропейцев, что «мы ничего такого не имели в виду». А те, скорее всего, продолжат строить «Триморье» и активно союзничать с США.

Денис Лавникевич