Кого лечит доктор Мясников?

Каждый день произносится масса нелепостей, но именно слова про тех, кому суждено умереть от коронавируса, сработали как триггер, вызвавший бурю возмущения в обществе.

А куда девалась власть?

Со всей очевидностью стало ясно: наши правители больше не могут и не хотят выступать как представители всего народа.

О потерях в войне без гипербол и мифов

Вопрос о том, какой ценой нашей стране далась Победа в 1945 году, до сих пор остается одним из самых дискуссионных в исторической науке.

Первомай как запрос на новую солидарность

Трогательное единение власти, капитала и профсоюзов трудящиеся в России оплатили повышением пенсионного возраста и непрерывным падением уровня жизни.

Мир после Путина

Если называть вещи своими именами, то эпидемия выявила огромные дыры в той социальной политике, которую последние десятилетия проводила власть.

Сколько людей не досчитаемся к осени?

«Разбор полетов» по итогам пандемии вряд ли обойдется без оценки ее влияния на демографию. Так что важно зафиксировать, где мы были до начала нынешних проблем.

О Ленине без мистики и пропаганды

150-летний юбилей вождя мирового пролетариата совпал с одним из самых глубоких кризисов капиталистического строя, борьбе с которым он посвятил свою жизнь.

Миф про «доброго царя» рушится на глазах

Уходит время, когда народ хотел не понимать Путина (что не всегда легко), а просто верить в него, как верит в Россию.

Путин, Трамп и принц Мухаммед хоронят нефтяной век

Соглашаясь «воскресить» ОПЕК+, Москва одновременно стремится не только к отмене санкций, но и к стратегической победе над Западом.

Операция «преемник» началась?

На фоне социально-экономического обращения Владимира Путина неожиданно ярко выглядит военно-политическая речь, произнесенная в тот же день Сергеем Шойгу.