Posted 13 сентября 2019,, 14:45

Published 13 сентября 2019,, 14:45

Modified 31 января, 23:46

Updated 31 января, 23:46

Победа Навального и казус Юнемана

13 сентября 2019, 14:45
Иван Бабицкий
«Умное голосование» обеспечило успех оппозиции на выборах. А допущенная при составлении списка кандидатов ошибка преподнесла урок власти.

8 сентября стало днем громкой победы Алексея Навального в Москве: поддержанные его «умным голосованием» кандидаты выиграли выборы в городской парламент в 20-ти округах из 45-ти (без учета фальсификаций, вероятно, даже в 24-х). Тем не менее последовавший за этой победой вал критических публикаций почти не уступает тому, который предшествовал голосованию — вопреки явному успеху и, казалось бы, здравому смыслу. Причем критика по-прежнему исходит как от врагов, так и от союзников.

Отчасти это объясняется очевидными причинами — сама идея «умного голосования» (УМГ) такова, что в некотором смысле унижает его бенефициаров. Мало того, что неприятно быть обязанным своей победой сопернику, вступившему с тобой в ситуативный союз из чисто тактических соображений и не скрывающему этого, так вдобавок разъяснения Навального и Леонида Волкова были выдержаны в духе «лучше поможем победить всякому сброду, лишь бы не выиграли единороссы».

Поэтому первым делом и «яблочники», и коммунисты поспешили объявить, что победили безо всякой помощи «умного голосования». И от тех, и от других можно было услышать даже странный аргумент, что поддержка идейно чуждого Навального, возможно, отпугнула от них избирателей больше, чем привлекла. Его называли «прилипалой», обвиняя в том, что он приписывает себе успехи кандидатов, которыми те обязаны исключительно самим себе.

Здесь стоит уточнить некоторые важные моменты. Во-первых, вклад УМГ в победу каждого конкретного кандидата невозможно оценить хоть сколько-нибудь точно — для этого нужно знать, сколько голосов он получил бы в тех же условиях без этого вклада. То же относится и к явке. Во-вторых, безусловно, не все двадцать побед оппозиции следует записывать на счет Навального: в конце концов, и на прошлых выборах в Мосгордуму она получила семь мандатов.

Однако многое указывает на то, что эффект УМГ оказался крайне сильным. Особенно очевидно это в тех случаях, когда к нему присоединялся призыв не допущенного фаворита предвыборной гонки. Так, Илья Яшин вместе с Навальным поддержал в 45-м округе почти никому не известного кандидата от «Справедливой Росии» Магомета Яндиева, и тот, хотя фактически не вел кампанию, легко победил. В 3-м округе снятый Мосгоризбиркомом Александр Соловьев предложил включить в список УМГ своего тезку, выдвинутого той же СР явно в качестве «спойлера», чтобы запутать избирателей и распылить голоса. Результат может претендовать на звание самого яркого анекдота прошедших выборов: Соловьев-тезка выиграл, набрав 13,5 тысяч голосов, после чего выяснилось, что, за исключением председателя ТИК, этого человека «никто не видел» — судя по всему, единственным его соприкосновением с миром политики и была на тот момент подача документов в комиссию.

Но даже там, где не было не допущенного фаворита, поддержавшего выбор УМГ, эффект очевидно оказался ощутимым. Для коммунистов его можно очень грубо оценить, сравнив результаты включенных и не включенных в список кандидатов. Поддержанные УМГ представители КПРФ набрали в основном от 11 до 16 тысяч голосов, не поддержанные — от 5 до 9 (интервалы приблизительные, с отдельными отклонениями в обе стороны).

Естественно, часть этого сдвига логично объяснить самим принципом поддержки коммунистов в наиболее благоприятных для них округах, которым руководствовался Навальный при составлении списка. Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что результаты выборов 2014 года не показывают по-настоящему существенного разрыва между результатами КПРФ в «благоприятных» и «неблагоприятных» округах, если брать абсолютные цифры, — Навальный и Волков ориентировались лишь на относительный результат. Причем ориентировались очень вольно — например, в 26-м округе тогда на втором месте после фаворита оказался коммунист Балашов с 10330 голосами, а в 38-м — коммунист Сагенбаев с 9399. «Эсеры» Пройдаков и Ширяев получили там соответственно только 966 и 5262 голоса, но в списке УМГ по этим округам оказались именно представители СР.

Это важно понимать: какая-то корреляция между выбором Навального и популярностью коммунистов в конкретном округе, вероятно, была, но заведомо достаточно слабая. Не говоря уже о том, что за пять лет многое могло измениться и что избиратели поддерживают не только партии, но и конкретных людей. В список Навального попадали по умолчанию все округа, где кандидат от КПРФ занял второе место — независимо от того, сколько для этого понадобилось голосов и каким был отрыв от первого. А для тех немногих, где в списке оказался не коммунист, это далеко не всегда объясняется плохим результатом КПРФ на предыдущих выборах. Что же касается поправок на актуальную социологию, то они, по признанию Навального и Волкова, фактически не делались за недостатком средств: приходилось обходиться поправками исключительно «на глаз».

Таким образом, большую часть усредненной разницы в 6 или 7 тысяч голосов следует отнести на счет УМГ, и 4 тысячи тут — очень консервативная оценка. Естественно, в отдельных округах эффект мог быть меньше или больше, и все эти расчеты достаточно условны. Тем не менее на них можно как-то опираться за неимением лучших. Исходя из них, 6 из 13 своих мандатов КПРФ получила благодаря Навальному — это округа 2, 11, 15, 19, 24 и 44, где разрыв с кандидатом мэрии был не слишком велик. Также благодаря его помощи получены все три мандата СР в 3-м, 16-м и 45-м округах. Что касается «Яблока», то здесь роль УМГ, по всей видимости, оказалась решающей для победы Дарьи Бесединой в 8-м округе, где по сравнению с 2014 годом явка избирателей подскочила на 5 тысяч человек. Остальные «яблочники» победили с большим отрывом, а против Сергея Митрохина мэрия даже не выставила серьезного кандидата (его роль играл случайный представитель ЛДПР).

Иными словами, похоже, что половина доставшихся оппозиции мандатов была выиграна благодаря «умному голосованию» Навального. Без него она получила бы только 10 мест в Мосгордуме из 45-ти, улучшив таким образом свой прошлый результат почти в полтора раза; с ним же результат удалось практически утроить. В связи с этим становится понятно, почему критикующие УМГ противники и союзники ФБК так часто обращаются к конкретному эпизоду, который можно назвать «казусом Юнемана» — в 30-м округе независимому кандидату Роману Юнеману для победы над кандидатом власти не хватило формально менее сотни голосов. Это стало следствием ошибки Навального и Волкова: в список УМГ вместо Юнемана был включен коммунист Владислав Жуковский, чей успех, несмотря на эту поддержку, оказался довольно скромным.

Многие искренние сторонники Навального были возмущены этим выбором, поскольку проведенный на средства Юнемана социологический опрос, предсказавший провал Жуковского, был проигнорирован — при том что Волков сам публично признал его доброкачественность. Их претензии, разумеется, можно понять, хотя вряд ли можно счесть оправданными обвинения в нечестности и кумовстве: организаторы УМГ изначально давали достаточно туманные объяснения своей методики определения наиболее перспективных кандидатов, и конкретных обязательств строго руководствоваться соцопросами не было. Сам Навальный писал: «В первую очередь мы просто будем анализировать результаты предыдущих выборов. Плюс социология. Плюс, давайте честно скажем, чаще всего и так понятно, какой кандидат сильнее. Кто работает, а кто нет. У кого есть информационные ресурсы и известность».

По сути, это означает: статистику прошлых выборов и социологию будем учитывать, но решение примем «по внутреннему убеждению» (или, если еще проще, «на глаз»). И тут у непредвзятого наблюдателя нет причин подозревать кумовство: независимо от отношений ФБК с Жуковским, у организаторов были достаточные основания считать, что его шансы выше — он уже давно был публичной фигурой с десятками тысяч подписчиков в соцсетях, а Юнемана до начала кампании почти никто не знал. Недостаточное доверие к социологии стало причиной роковой ошибки, а не злого умысла.

Тем не менее эти и другие соображения относятся лишь к спорам среди «навальнистов». Для противников ФБК со стороны власти и соперников в оппозиции значение «казуса Юнемана» в другом, и этический аспект интересует их меньше всего. Для них важно показать, что «умное голосование» не сыграло никакой роли в громкой победе оппозиции на выборах в Мосгордуму.

Задача, разумеется, нелегкая: и безо всяких вычислений видно, что все до одного победившие представители оппозиции были в списке Навального, и в 44-х случаях из 45-ти поддержанный им кандидат либо выиграл, либо занял второе место, уступив лишь кандидату мэрии. Предположить, что организаторы просто определили на глаз реальные шансы каждого с такой высокой точностью — значит приписывать им настоящую гениальность. Поэтому тот факт, что в 30-м округе поддержанный «умным голосованием» популярный Жуковский все равно получил значительно меньше голосов, чем малоизвестный Юнеман, стал для многих единственной соломинкой: мол, поглядите, разве такое было бы возможно, если бы УМГ как-то влияло на голосование?

Довод этот трудно признать убедительным в свете всего сказанного, но другого у желающих отрицать решающий вклад ФБК в победу оппозиции все равно нет. Для избирателей же значение «казуса Юнемана» совсем в другом, хотя на это мало кто обращает внимание: мэрия смогла провести в Мосгордуму своего человека в 30-м округе в первую очередь не благодаря фальсификациям (которые, по мнению экспертов, тоже имели место), а только благодаря тому, что независимого кандидата не сняли с выборов, как многих других, ценой скандала и массовых уличных протестов. Даже пятой части электората Юнемана, поддержи он Навального в случае недопуска, с лихвой хватило бы, чтобы Жуковский, которому для победы не доставало всего 1300 голосов, без труда занял первое место.

Таким образом в условиях растущих оппозиционных настроений власть неожиданно получила наглядный пример того, что погромные методы — не всегда самые эффективные, и что допускать до выборов независимых кандидатов может оказаться в ее же интересах. Если она усвоит этот урок, то не исключено, что ошибка «умного голосования» в конечном счете принесет обществу больше пользы, чем все его успехи.

Иван Бабицкий