О чем теперь мечтать Путину?

Контуры новой внешней политики России были обозначены сразу же после «всенародного голосования» по поправкам к Конституции РФ. Владимир Путин 2 июля, буквально на следующий день после этого столь значимого для него события, выступая на заседании Российского организационного комитета «Победа», после слов благодарности россиянам за то, что они поддержали его поправки, заявил: «…мы все вместе никогда не позволим переиначить значение и итоги Победы, умалить подвиг советских людей, которые отстояли Родину и спасли народы Европы…».

«По своим планам, — продолжил он, — нацисты готовили колонизацию земель Советского Союза, а всех, кто жил здесь, — славян, людей других национальностей, — собирались уничтожить или превратить в рабов, лишить своего языка, культуры. Эти преступления нацистов и их приспешников, геноцид в отношении народов Советского Союза не имеют срока давности. И такая оценка должна быть незыблемой в нашем законодательстве и в системе международного права».

После этого глава российского государства попросил «коллег из соответствующих ведомств над этим подумать и вести постоянно работу в этом направлении».

«Коллеги из соответствующих ведомств», естественно, не заставили себя долго ждать. Уже 3 июля глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин в своем интервью РИА Новости развил тезисы верховного главнокомандующего в нужном направлении. По словам Бастрыкина, задача Следственного комитета сейчас состоит в том, чтобы, «неуклонно следуя принципу неотвратимости наказания за преступления против человечности, утвержденному в Уставе международного военного трибунала в Нюрнберге и давшему начало международному уголовному праву, исследовать все обстоятельства содеянного и сделать выводы».

Затем он рассказал, что сейчас заново расследуются преступления против мирного населения, совершенные нацистами в 1943-44 годах, в частности, в Ростовской и Новгородской областях. Речь, по сути, идет о том, что следователи СК РФ отдадут свои силы работе, которой, вообще-то, должны заниматься профессиональные историки. А именно, эксгумацией и опознанием останков тысяч людей, с привлечением специалистов по генетической экспертизе и работой с грудой архивных материалов… Из чего вероятно должен следовать вывод, что у Следственного комитета сегодня, вероятно, нет более важных задач…

Для тех, кто воспринимает все сказанное Путиным и его коллегами буквально, но одновременно хотя бы в общих чертах знаком с упомянутым всуе президентом РФ международным правом, все это выглядит довольно странно. Хотя бы потому, что, согласно этому самому праву, военные преступления и геноцид и без грозно сведенных к переносице бровей российского главнокомандующего не имеют срока давности. Я уже даже не говорю о такой детали, что большинства тех, кто совершил преступления против человечности во времена Второй мировой уже просто нет на этом свете, а самым молодым из них (если они еще живы), как минимум, хорошо за девяносто…

Характерно, что сам Бастрыкин, в упомянутом интервью оговорился, заметив, что последние уголовные процессы подобного рода проводились в СССР аж в 1980-е годы.

Спрашивается, зачем сейчас, через 30 лет после распада СССР и 76-77 лет после совершения этих преступлений, продолжать войну с тенями прошлого, давно осужденными всем прогрессивным человечеством?

Естественно, у президента России и его «коллег из соответствующих ведомств» ответ на этот вопрос наготове. Тот же Бастрыкин в своем интервью ожидаемо упомянул «официальные лица стран Запада», которые, по его словам, намеренно игнорируют «ключевую роль СССР в победе над фашизмом», а также страны Прибалтики и Украину, где пытаются «представить героями тех, кто совершал зверские преступления в отношении гражданского населения».

Если вспомнить, что внешняя политика, особенно для лидеров стран имперского типа (а современная Россия является именно такой страной), всегда является продолжением внутренней (особенно, когда собственному народу кроме памяти о великом прошлом предложить нечего), то все сразу как-то становится на свои места.

Если рассматривать приведенные выше заявления Путина и его коллег в таком свете, то картина ближайшего будущего вырисовывается довольно нерадостная.

Получив официальные 77,92% «народной» поддержки обнуления своего правления, а значит и возможности оставаться на вершине власти еще, как минимум, до 2036 года, Путин сегодня ничего не может предложить своему народу кроме внешних побед. Не случайно, кое-кто из челяди, окружающей его престол, в эти дни вновь запел воинственные песни в духе «наша армия сильна, охраняет мир она»

Конечно, подобные высказывания с российской стороны можно было бы трактовать как ответ командующему ВМС Украины Алексею Неижпапе, который заявил о подготовке полномасштабных боевых действий с Россией и пообещал вернуть украинский флот в Севастополь. Однако дело не столько в тех или иных заявлениях украинских военных или политиков, а, в первую очередь, в ситуации в самой России, как она сложилась после «обнуления» Конституции.

Строго говоря, в политическом плане после этого действа в РФ ровным счетом ничего не изменилась. Политическая система принципиально осталась та же, что и до плебисцита. Во главе нее все тот же человек. Другое дело, что лично для Путина, вероятно, многое изменилось. Учитывая, какое значение он всегда придавал формальным процедурам, теперь после «всероссийского голосования» он, скорее всего, убежден, что имеет карт-бланш.

Конечно, Путин не наивный университетский преподаватель юриспруденции. Он прекрасно знает, как были получены те 78% «за» по результатам этого плебисцита. Думаю, у него не было и нет никаких сомнений насчет того, что если бы противники поправок получили бы на ТВ хотя бы 10% того времени для агитации за свою позицию, которое имели его сторонники, то даже результат в 50% голосов не был бы гарантирован. Именно поэтому тех, кто был «против» на ТВ и не пустили вообще.

Про манипуляции с онлайн-голосованием, «рисование» любых нужных результатов в некоторых северокавказских республиках, Тыве, Татарстане и Кузбассе — вообще молчим, просто потому что к этому мы уже давно привыкли, как к некой неизбежной погрешности на любых общероссийских выборах.

Но для Путина все это несущественные мелочи — «галочка» легитимности от народа получена, а как — не столь важно. Он полагает, что этот «штампик» дает право действовать гораздо более решительно.

Однако он прекрасно осознает, что времени у него в обрез, потому что последствия массовой безработицы, череды банкротств из-за разворачивающегося экономического кризиса надо срочно чем-то прикрыть. И сделать это можно только давно испытанными на внешней арене средствами.

Видимо совсем не случайно, буквально через два дня после «победного» выступления президента 2 июля, прозвучал прогноз бывшего «премьер-министра ДНР» и председателя правления «Союза добровольцев Донбасса» Александра Бородая, о том, что непризнанные «народные республики» станут частью РФ уже не только де-факто, как сейчас, но и де-юре.

И тут я вполне готов поверить в такой сценарий, благо Кремлю провернуть сейчас подобную операцию — раз плюнуть. С российской стороны, например, может быть заявлено, что Украина не хочет выполнять Минские соглашения, а мы, мол, так долго этого ждали, так надеялись. А в Киеве опять оправдывают нацистских пособников, а в ЛДНР никак не могут с этим мириться и вот видите — вновь проводят референдум о вступлении в Россию. По его результатам совершенно неожиданно 95%-99% выскажутся «за»… Не можем же мы бросить наших братьев в этих «республиках», изнемогающих под пятой «бандеровской власти»?

Долго ли Кремлю все это проделать с его-то опытом проведения подобных «референдумов» — вопрос риторический. Очевидно, что в Москве уже простились с надеждой, что молодого неопытного Зеленского можно будет уломать исполнять Минские соглашения, вынуждено подписанные Украиной под давлением перепуганных западных «партнеров» и под аккомпанемент залпов танковых орудий «ихтамнетов» в начале 2015 года.

Новых санкций Запада из-за присоединения ДНР и ЛНР Кремль не боится, тем более, что с высокой долей вероятности можно прогнозировать, что самой чувствительной для него меры — отключения России от SWIFT (международной межбанковской системы передачи информации и совершения платежей) — не последует и после этого.

Таким образом для того, чтобы сделать такой желанный подарок имперскому большинству в России, как присоединение к ее территории теперь еще и ДНР с ЛНР, особых усилий со стороны Москвы и не потребуется.

Однако штука в том, что падение экономики и обнищание населения в России в ходе текущего кризиса может быть таким, что одного этого шага может оказаться недостаточно. Именно поэтому, судя по некоторым признакам (например, 29 июня президент РФ подписал указ о проведении военных сборов резервистов в тот момент, когда число инфицированных ковидом только по официальным данным достигло в стране почти 700 тысяч человек), в Кремле рассматривают и другие, гораздо более рискованные и опасные «подарки». Недаром появились слухи насчет идеи пробить «коридор» из ДНР-ЛНР в Крым через три украинские области — Донецкую, Запорожскую и Херсонскую, с захватом источников воды в последней для наполнения Северо-Крымского канала из Днепра.

Конечно, этот сценарий даже в нынешних условиях означает полномасштабную войну с Украиной, гораздо более, чем в 2014 году, мобилизованной и подготовленной в военном отношении. Вдобавок, с высокой вероятностью вмешательства в такой конфликт (как минимум, на уровне поставок оружия и добровольцев), части европейских стран. Американское вооружение Украина получает и сейчас. Соответственно, этот сценарий, вне зависимости от того, как вновь поведут себя миролюбивые Германия и Франция, грозит перерасти в большую европейскую войну.

Учитывая же, мягко говоря, напряженные отношения между Россией и Турцией, нельзя исключать, что в случае обострения российско-украинской войны, вторая по численности армия НАТО, мощь которой Москва уже испытала на себе и в Сирии, и в Ливии, выступит отнюдь не на стороне РФ.

То есть риск разрастания подобной войны огромен, и Путин не может этого не осознавать. С другой стороны, история показывает, что несменяемые авторитарные правители склонны переоценивать свои силы и недооценивать своих противников. Что возьмет верх в Кремле на этот раз — авантюризм или трезвый расчет — пока предсказать сложно. Полагаю, что шансы здесь примерно 50 на 50.

Александр Желенин