Posted 29 июля 2020,, 15:57

Published 29 июля 2020,, 15:57

Modified 1 февраля, 02:08

Updated 1 февраля, 02:08

Что такое демократия

29 июля 2020, 15:57
До сих пор многие свято верят, что «демократия — это власть народа». Это бы еще ничего, но ведь многие и претензии свои формулируют, исходя из этого, в корне неверного ожидания!

В связи с событиями в Хабаровске (который удивительным образом, как тот сказочный горшочек, не перестает бурлить) обострился интерес к вопросу из заглавия. И судя по обсуждениям, представления о демократии в массах — даже во вполне образованных — остаются какими-то фантастическими. Например, до сих пор многие свято верят, что «демократия — это власть народа» (то есть, можно сказать, тупо переводят с древнегреческого). Это бы еще ничего, но ведь многие и претензии свои формулируют, исходя из этого, в корне неверного ожидания!

Или даже наоборот — не претензии, а горестные разочарования. «Мы-то думали, что демократия — это власть народа, а она вона как, понимаешь…» Или: «Вранье какое! Нам говорили, что при демократии народ будет править, а правит-то вовсе не он!» Кто правит «на самом деле» — тут версии расходятся: это или Мировая Закулиса, или «министры-капиталисты», или (понятное дело) Евреи, или загадочные «группы влияния» — в общем, кто угодно, но не Народ. И это, типа, очень плохо — потому что надо ведь, чтобы Народ правил!

Вот с этого места и надо разбираться. Как это? Как «народ» может править напрямую? В чем это будет выражаться?

Вот простейший пример, вполне «народный». Допустим, у нас в городе есть городской пруд. Заросший. Что с ним делать? Вариантов много:

— пруд можно засыпать и устроить на его месте парк аттракционов;
— пруд можно засыпать и построить на его месте жилой массив;
— пруд можно засыпать и построить на его месте фабрику по производству смартфонов;
— пруд можно оставить как есть, только чуть почистить.

Вопрос — какое решение будет «народным»?

Ответ — да черт его знает. В принципе, любой из вариантов решения какой-то части населения покажется отличным, а у какой-то вызовет активное неприятие, при том, что большинству будет в общем наплевать. Как определить, какая часть народа является «правильной», выражающей «мнение народное», а какая — и не народ вовсе? Просто по большинству, причем — относительному? Но большинство — оно зыбкое, сегодня оно за фабрику, завтра за парк… Да и с какой вообще стати дискриминировать ту часть народа, которая в меньшинстве СЕЙЧАС?! Она ведь не перестает от этого быть частью народа!

Дело в том, что народ, просто по определению — это не субъект. Можно смело сказать, что народ какой-то своей частью поддерживает все перечисленные решения — и про парк, и про жилье, и про «оставить как есть», и даже не названные. А как назовут — тоже обязательно из народа кто-нибудь да поддержит. И это прекрасно, просто — управлять таким образом нельзя, ни одного решения не примешь.

Поэтому демократия — это, конечно, никакая не «власть народа», хотя бы потому, что власти народа в чистом виде просто не бывает, ее даже невозможно теоретически представить. Некоторые тут уповают на современные гаджеты и развитие средств связи — типа, а вот если у каждого будет смартфон, и все жители смогут каждый день и каждую минуту голосовать по вопросам управления напрямую — вот тут-то и будет демократия!

Ясно, однако, что и это невозможно: управленческих вопросов — сотни за день, чтобы по всем голосовать компетентно — надо так же постоянно за всем следить и во все вникать; а как это будут делать рядовые граждане, у которых своих личных дел невпроворот? Да и работать им надо! Если же граждане будут жать на своих устройствах кнопки наобум — можно представить, что они там в итоге науправляют.

Так что даже светлое технократическое будущее не сулит нам особых прорывов в плане народовластия — его нет и не будет. А что же есть? И что такое в таком случае демократия?

Очень показательный в плане демократии пример — почивший в бозе Советский Союз, в котором, как все мы помним, никакой демократии не было в принципе. Это даже немного удивительно — но факт: у советских власти не спрашивали НИЧЕГО. Совсем. Советский «народ» вообще никаким образом не участвовал в управлении «своим» государством. Даже советское слово «выборы» было совершенно издевательским образом образовано от русского слова «выбор», но обладало противоположным смыслом: советские «выборы» никакого ВЫБОРА не предполагали в принципе, даже на уровне условий задачи: не то что людей бы страшно наказали за «неправильный выбор», а просто — выбор был всего один, и уже поэтому — правильный. Без «опций» — чуждого иностранного слова.

О том же — о принципиальном отсутствии самой идеи ВЫБОРА — говорили и непременные цифры, сопровождавшие любые советские «выборы»: 99% — явка, 99,9% — «за». За 30 лет без Советской власти даже самые упертые «совки» успели усвоить, что так, конечно, не бывает никогда, даже если бы имело место голосование «верно ли дважды два четыре». Всегда на выборы ходят не все, и всегда есть те, кто выберет ДРУГОЙ вариант — по глупости или из нонконформизма, неважно. То есть цифры были «рисованные» ВСЕГДА. Полная ритуализация «выборов» при совке была четким сигналом для всех — «вы ничего не решаете, все уже решено без вас, и так будет всегда».

Причем бессмыслица выборов в совке была бессмыслицей в квадрате: мало того, что выбрать на «выборах» не было никакой возможности даже при желании — еще и выбирать советским гражданам дозволялось только и исключительно депутатов, то есть — только представителей как бы «законодательной власти», которая никакой законодательной властью не была. «Депутаты» точно так же, как и рядовые совки, не имели даже теоретической возможности голосовать «не за», не имели права обсуждать бюджеты, цифры в бюджетах, формулировки законов, а всех людей, которых они «назначали» на должности в как бы исполнительную власть (исполкомы), которая тоже была в СССР исполнительной условно — они получали для «утверждения» также только и исключительно в единственном, заранее «утвержденном» экземпляре, который они также должны были одобрить единогласным «за», без других вариантов.

Почему так? А потому что реальной полнотой власти в СССР обладали только комитеты партии, они же, собственно, и занимались и сочинением законов, и выдвижением кандидатур на управленческие должности в исполкомах и на производстве, они же утверждали планы и занимались текущим управлением. И вот к работе комитетов партии — то есть реального аппарата управления — советские не имели и вовсе никакого, даже теоретического отношения.

Я как-то спросил одного старого партийного деятеля советской эпохи (с кем только ни сталкивала судьба политтехнолога в регионах!) — а зачем вообще нужны были «выборы» в совке? Все эти «депутаты Верховного Совета», «депутаты областного совета»? Они вообще — что-нибудь решали? Была у них хоть какая-то УПРАВЛЕНЧЕСКАЯ функция?

Старый хорек честно подумал несколько минут, потер себе плешь, потом хитро улыбнулся и сказал — «Не знаю!» В дальнейшем разговоре выяснилось, что всю эту «выборную» иерархию совка можно было бы безболезненно… вообще вынуть и убрать в чулан — от этого в реальной работе советской системы госуправления вообще ничего бы не изменилось. Разве что партийные органы сами бы издавали законы и напрямую, не мороча никому голову, назначали бы министров и глав рай- гор- и прочих исполкомов. ВСЁ. «Разве что, — задумчиво сказал старый партбосс, — люди бы, наверно, несколько растерялись, как же мы совсем без выборов?» А еще подумав, добавил: «А может, ничего б и не заметили, только спасибо бы сказали».

Вообще — феерия, конечно. Только представьте эту огромную махину на просторах бескрайнего Совка: депутаты райсоветов в каждом районе, депутаты горсоветов в каждом городе, депутаты облсоветов в каждой области, депутаты республик, депутаты союзные… Они каждые полгода собраются на «сессии» и «пленумы», пишут горы «постановлений», принимают «законы», кого-то назначают, кого-то снимают… Это толпы народу! Про них даже фильмы снимают. Например, вот этот — фильм «Народный депутат» (1979). Студия ЦСДФ (РЦСДФ). Фильм «О выборах Л. И. Брежнева депутатом Верховного Совета СССР». Из аннотации: «На избирательном участке: избиратели регистрируются, опускают в урну бюллетени; член избирательной комиссии поздравляет молодого человека, голосующего впервые…» Слезы от умиления!

А на самом деле — все это нечто вроде рисунка фальшивого камина в каморке у папы Карло.

На фоне только что завершившейся вакханалии по поводу принятия Поправки (одной поправки, по Закону) в Конституцию РФ, интересно также вспомнить, как принималась не поправка, а как бы целая новая Конституция СССР в 1977 году. Как ни удивительно, но вожди СССР и в этом случае предпочли вообще ничего не спрашивать у подведомственного населения, даже на полностью формальном «голосувании». Конституция СССР была принята депутатами Верховного Совета СССР на совместном заседании палат. Естественно, единогласно.

Занятно также отметить, что никакой «демократии» не было даже в единственной партии СССР, то есть КПСС. Во всяком случае — на уровне рядовых коммунистов. Несмотря на то, что парторганы представляли вроде как «правящую структуру», рядовые партийцы, точно так же, как и обычные рядовые совки, не имели возможности ВЫБОРА в подавляющем большинстве случаев, и даже председателя собственной парторганизации они должны были «выбирать» из одного — кандидата, представленного «сверху», из вышестоящей парторганизации. Часто (настолько часто, что это даже нашло отражение в литованных советских фильмах и книгах) в нового «партвожака» партейцы «выбирали» себе человека, которого видели впервые в жизни; это называлось в совке «партийной дисциплиной».

Главный вопрос, который нас тут интересует — как так? Почему демократия в СССР носила настолько грубый имитационный характер, а точнее — почему ее вовсе не было? Как получилось, что «народ» создал себе «государство рабочих и крестьян», добившись того, что в «его» государстве мнение собственно рабочих и крестьян в принципе никто никогда даже не спрашивал?

Ответ один, и он кроется в известной народной поговорке «нахрена козе баян». КПСС, правившая СССР, не вводила реальную демократию прежде всего потому, что она… в ней не нуждалась. А не нуждалась она в ней потому, что во всей стране ТОЛЬКО КПСС оставалась единственной реальной организованной силой. За тем, чтобы никаких других, неподконтрольных ей организованных сил в стране не появлялось, тщательно следила и сама КПСС, и ее органы безопасности. Проще говоря — СССР, каким бы огромным он ни был, представлял из себя полностью выжженную поляну. Было довольно много «общественных организаций», от ДОСААФ до Общества филателистов — но все они представляли собой централизованные структуры под управлением… да, той же КПСС. Вплоть до того, что в таких «общественных» организациях чаще всего даже на первичном уровне «общественники» выбирали себе руководство своей «ячейки»… тоже только из числа «рекомендованных старшими товарищами».

Вот, собственно, и ответ: если в обществе есть одна доминирующая сила, собравшая «на себя» все ресурсы — никакая демократия такой силе не нужна. Ее и не будет.

А как же народ? — спросите вы. Тут ответ еще проще: в обществе без демократии никакого народа нет. Был ли народ в Советском Союзе? Нет. Был ли народ в Российской империи? Нет. Вопреки распространенному представлению, вовсе не народ «создает» или «устраивает» демократию. Наоборот: демократия создает народ, который ДО демократии просто отсутствует. До демократии существуют только разрозненные индивиды… которые в политическом плане максимум, что могут сделать — это примкнуть к той или иной «группе по интересам», борющейся в данном обществе за влияние и власть. Если же в обществе — как в том же совке на протяжении большей части его истории — есть только одна организованная сила — индивид, примерно как крепостной при царе — оказывается «приписан к барину» совершенно независимо от своей воли.

Алексей Рощин