В городе «собачьих драк» и граффити

Хотя я и остановился на месяц в горной деревушке Минка в карибском регионе Колумбии, посмотрев, как живут индейцы, однако решил время от времени совершать поездки по стране и для начала посетить столицу, Боготу.

Закажите чай из коки

После солнечного Карибского побережья Богота поразила меня своим промозглым, противным климатом. Казалось, что дождь здесь льет всегда, а температура нередко опускается ниже 18 градусов. Плохая погода здесь настолько заурядное явление, что во многих гостиницах даже бесплатно дают зонтики. В общем, все очень напоминает конец сентября в Москве. Столь странный климат для города, расположенного на экваторе, объясняется тем, что Богота находится на высоте 2500 метров (а некоторые ее районы даже выше трех тысяч) — это одна из самых высокогорных столиц в Латинской Америке. Из-за высоты у меня началась горная болезнь, которую безошибочно определила девушка на reception в отеле, выписав «рецепт»: «Не волнуйтесь, почти все туристы вначале страдают от этого. Пойдите в наш ресторан и закажите чай из коки».

Я подумал, что ослышался: разве можно употреблять такой «чай»?! Оказалось, что вполне. В латиноамериканских странах листья кокаинового куста (в отличие от производимого из них кокаина) совершенно легальны. По мнению местных врачей, их употребление безвредно и не вызывает наркотической зависимости. Они широко используются индейцами как в медицинских, так и в ритуальных целях. Из них делают не только чай, но даже пирожные.

В «квартале собачьих драк»

Сначала Богота поразила меня чистотой и обилием велосипедистов. Для них повсюду проложены специальные дорожки, а по пути то и дело попадались передвижные мастерские, где дежурили готовые прийти на помощь умельцы. Подобная тяга к велосипедам объясняется, правда, не только любовью боготцев к спорту: в городе нет метро, и чтобы не стоять в пробках, многие пересели на двухколесный транспорт.

В общем, Богота мне показалась очень цивильным и комфортным городом. Но, увы, есть тут и немало «кварталов собачьих драк», как называл Маркес самые криминальные районы, где живет беднота. «Куда не отваживались соваться патрули национальной гвардии, потому что стоило им там появиться, как их раздевали донага, а их машины разбирали на запчасти в мгновение ока; стоило заблудиться в этом квартале вполне справному ослику, и он выбирался из него в виде мешка с костями, столь запутан был лабиринт улиц Квартала Собачьих Драк, этого логова смерти, где исчезали похищенные сынки богачей», — описывает такие нехорошие районы Габриэль Маркес.

Поскольку я не сын богача, то решил рискнуть проехаться по такому району на такси. Бездомных собак, роющихся в многочисленных уличных помойках, здесь действительно было много, а среди всей этой страшной антисанитарии прямо на земле спали какие-то обкуренные оборванцы. Неожиданно мы оказались в пробке, и тут же наш автомобиль был окружен полувменямыми людьми, начавшими очень агрессивно просить у меня деньги. По-моему, они собирались разбить стекла машины, но бывалый водитель свернул в переулок и тем самым спас меня от, казалось, неминуемого «суда Линча».

Кстати, о таксистах. К ним тут тоже нужно относится предельно осторожно. Они могут начать требовать плату в разы выше реальной, а то и вовсе отвезти к «нехорошим людям». Правда, мне с водителем Эдуардо повезло: он не только спас мне жизнь, но и немного рассказал о жизни бедных кварталов. Большинство местных жителей — беженцы из Венесуэлы, именно выходцы из этой страны составляют большинство «мелких бандитов» в городе. Но от соседства с этой страной для местных есть и плюсы: оттуда поступает дешевый контрабандный бензин и табачные изделия. Так, Эдуардо продемонстрировал мне пачку сигарет, которую он купил всего за 50 центов.

С серпом и молотом на пятой точке

В столице есть вполне приличный деловой центр с впечатляющими небоскребами, роскошными магазинами и множеством клерков в костюмах и галстуках, но, конечно же, более интересен старый город: узкие улочки с черепичными крышами, бесчисленные католические соборы. Правда, если уж быть совсем честным, каких-то особенных памятников архитектуры здесь нет — это типичный город с испанским колониальным наследием.

Пожалуй, главная изюминка Боготы — музей Фернандо Ботеро, самого знаменитого и раскрученного из современных латиноамериканских художников и скульпторов. Скульптуры Ботеро можно увидеть почти во всех известных городах мира, его произведения стоят миллионы долларов. Интересно, что кроме собственных работ художника, в музее есть очень неплохая коллекция европейских классиков — Ренуара, Писсаро, Тулуз-Лотрека, Пикассо, Коро и даже Шагала.

Картины Фернандо Ботеро мне тоже понравились, хотя люди у него почему-то напоминают гротескных мексиканцев (толстые и коренастые) — среди колумбийцев таких гораздо меньше. А за славящихся своей красотой колумбиек я даже обиделся: где он здесь нашел таких уродливых, толстых теток?! Наверное, все же с Мексикой перепутал. Тем не менее, сам Ботеро считает себя «самым колумбийским из колумбийских художников». «Жирные» фигуры на его картинах, как он сам заявил, объясняются тем, что «художнику нравятся особые формы, но он сам не знает почему».

По картинам этого колумбийца можно изучать актуальные проблемы его родины: он изображает и нападение мафии, и солдат, ищущих коммунистических повстанцев, и даже революционера с серпом и молотом на голой попе.

Кстати, Ботеро не только замечательный художник, но и смелый человек. Так, знаменитый наркобарон Пабло Эскобар попросил, чтобы мастер нарисовал его портрет. Но тот отказался, заявив, что «не рисует бандитов». После этого Фернандо пришлось уехать из страны. Как и другой знаменитый колумбиец, Маркес, Ботеро придерживается левых взглядов и недолюбливает «гринго». Он написал серию работ Абу-Грейб о бесчеловечном обращении американских военных с заключенными.

Другой достопримечательностью Боготы являются граффити. Этот вид искусства, пожалуй, главная фишка всей Латинской Америки. Наиболее известны мексиканские муралисты — Диего Ривера и Сикейрос, расписавшие весь Мехико-Сити внушительными граффити с революционной и коммунистической тематикой. Парадокс, но благодаря этим «картинкам» столица Мексики выглядит почти такой же «красной», как Пхеньян.

В Боготе все не так «запущено» — большая часть местных муралов аполитичны и лиричны: это сценки из жизни индейцев, природа. Но и политические граффити попадаются. Мне, например, понравился такой мурал: слева колумбийский народ, в середине «сердце Колумбии», а справа — «американская военщина» и Трамп.

В краю мясоедов

После Боготы я решил отправиться в провинцию Бояка, где впервые начали селиться испанские колонисты. Этот регион считается «сердцем» Колумбии. Остановился я в небольшом городке (или деревеньке?) Виа де Лейва, с населением в 10 тысяч человек. Он известен своей самой большой площадью в Латинской Америке, а также тем, что все здания здесь не старше 19 века.

Жизнь здесь ленива и размерена. Из-за пандемии иностранных туристов нет вовсе, так что город будто бы вернул свой первоначальный колорит. Если надоест слушать колокольный звон и любоваться колониальными домиками, то можно отправиться по окрестностям — пешком или на велосипеде. Несмотря на относительную высоту (2500 метров), Анды здесь покрыты лугами и напоминают скорее холмы, нежели величественные горы.

Именно в этом городке я впервые посетил колумбийскую «асадэро» («жаровня» или «шашлычная» по-русски), специализирующуюся в основном на шашлыках и другом жареном на гриле мясе. Также очень популярен куриный суп — почти такой же, как у нас. За 6 долларов мне дали огромную порцию мяса — я не осилил и трети.

После карибского побережья (с его фруктовыми салатами и морепродуктами) такая пища казалась очень необычной. Очевидно, что любовь горцев к мясу объясняется холодным климатом.

Но не только архитектура и пища поразили меня в горной Колумбии. Горцы довольно сильно отличаются по стилю поведения от жителей карибского побережья страны. Люди здесь более сдержаны и даже немного чопорны. В отличие от несколько фамильярных жителей побережья, здесь мне никогда не говорили «привет», а всегда — «добрый день» (утро, вечер — в зависимости от времени суток). Отвечая на мои вопросы, местные жители непременно называли меня синьором: «Да, синьор» или «Нет, синьор».

В целом горные районы страны мне вполне понравились, если бы не одно «но»: постоянный дождь и хмурая мрачная погода неблагоприятно действовали на мою психику. Поэтому я был очень рад вернуться в уже ставшую для меня почти родной Минку.

Игорь Ротарь