И снова грянет «С нами Бог!»

Старинный девиз «С нами Бог!» был известен еще в эпоху Византии как боевой клич солдат этой империи. Однако в широкое употребление сей воинственный возглас вошел уже во время Тридцатилетней войны. А несколько позднее данное изречение, ставшее крылатым, появилось на гербах Российской и Германской империй.

Сегодняшнее время, словно нарочно, вобрало в себя многие черты предшествующих исторических эпох. Конечно, все напрашивающиеся аллюзии в известной мере являются условными. Но то общее, что их объединяет, заставляет возвращаться к, казалось бы, пережитому, если не сказать изжитому, прошлому.

Намедни министр просвещения РФ Сергей Кравцов публично размышлял о новых правилах русской орфографии. Он, в частности, предложил законодательно закрепить написание слова, лексическое значение которого Краткий философский словарь определяет как «высшее сверхъестественное существо», с заглавной буквы — «Бог». То есть, проще говоря, привести устаревшую, как многие полагают, орфографическую норму в соответствие с духом времени. Хотя, что уж греха таить, немалое число журналистов и иже с ними, выставляя напоказ свое благочестие, давным-давно именно так и пишут.

При этом обращают на себя внимание обстоятельства, при которых прозвучало откровение Кравцова. А случилось это во время XXX Международных образовательных чтений «К 350-летию со дня рождения Петра I: секулярный мир и религиозность», состоявшихся 23 мая в Государственном Кремлевском дворце в Москве. Уже само место действия, а также приветствие, направленное Владимиром Путиным участникам этого мероприятия, как нельзя лучше говорят о всей серьезности намерений российского государства и его Минпроса.

К слову, изменение орфографии в нынешних условиях выглядит весьма символично. Гражданский шрифт, введенный Петром I в 1708 году, не только закрепил естественный и закономерный исторический переход от старомосковской скорописи к латинизированному варианту русского письма, но и стал предвестием превращения Московии в Российскую империю. И уже в следующем 1709 году безудержное расширение петровского государства на Запад получило наглядное подтверждение во время Полтавской битвы.

Следующая крупная реформа русской орфографии относится к 1917–1918 годам. Хотя, собственно говоря, первые шаги в этом направлении были сделаны еще в 1904 году. Однако революционные изменения, настигшие российскую государственность, безусловно, ускорили ее проведение. И сначала Временное правительство, а затем и народный комиссар просвещения РСФСР Анатолий Луначарский (кстати, уроженец Полтавы), довершили начатое знаменитым русским филологом, лингвистом, историком и академиком Петербургской академии наук Алексеем Шахматовым.

Не вдаваясь во все подробности этой реформы, непременно следует сказать о некоторых главных изменениях, поскольку за чрезмерное упрощение эти нововведения подверглись уничижительной критике со стороны многих представителей русского образованного общества.

Из алфавита были исключены буквы Ѣ (ять), Ѳ (фита), І («и десятеричное»), а вместо них стали употребляться, соответственно, Е, Ф, И.

Была отменена (и переименована в твердый знак) буква Ъ («ер») на конце слов и частей сложных слов, но твердый знак сохранялся в качестве разделительного знака в отдельных случаях (подъем, адъютант).

В родительном и винительном падежах прилагательных и причастий окончание -аго после шипящих заменялось на -его (лучшаго — лучшего). Во всех остальных случаях -аго заменялось на -ого, а -яго на -его (новаго — нового, ранняго — раннего). А в именительном и винительном падежах множественного числа женского и среднего родов -ыя, -ія — на -ые, -ие (новыя (книги, изданія) — новые).

Словоформы женского рода множественного числа онѣ, однѣ, однѣхъ, однѣмъ, однѣми заменялись на они, одни, одних, одним, одними. А словоформа родительного падежа единственного числа ея (нея) — на ее (нее).

С революционных лет и до 1956 года действовала орфография русского языка, узаконенная наркомом Луначарским. А в том «оттепельном» году Академия наук СССР, Министерство высшего образования СССР и Министерство просвещения РСФСР утвердили новые правила русской орфографии. Те самые, которые действуют поныне. И против которых восстал министр Кравцов — за то, что, слово «бог» пишется с маленькой буквы.

Можно сказать, что современное российское государство планомерно подвергает ревизии итоги политической деятельности Никиты Хрущева, причем это касается не только развенчания «культа личности» Иосифа Сталина, но и его антирелигиозной кампании (не говоря уже про передачу Крыма Украине).

Впрочем, в нынешних условиях такой подход нисколько не удивляет. Советские практики межнациональных отношений ныне стали непозволительным рудиментом. Новые времена вызывают к жизни свежие политические веяния, которые, однако, могут обернуться несколько подзабытыми имперскими традициями.

Остается только надеяться, что за орфографические ошибки при написании сакральных слов власти не станут привлекать граждан к ответственности, как за «оскорбление чувств верующих». Однако всем известно, какое высшее существо береженого бережет.

Роман Трунов