Мировой бизнес ждет очистительная гроза

Состояние мировой экономики, с учетом реалий сегодняшнего дня, не внушает оптимизма. К примеру, в Турции инфляция уже не первый месяц держится на отметке около 80% процентов и дальнейшие прогнозы экономистов совсем не утешительны. В России оптимистичными считаются прогнозы, что страна закончит год с падением ВВП на 4-6 процента, пессимисты говорят про 8-10 процентов. Европа из-за энергетических проблем и климатических катаклизмов (в том числе, небывалой засухи), как теперь считают, закончит год в районе нулевой отметки роста. Федеральная резервная система США прогнозирует в текущем году рост ВВП Соединенных Штатов всего на 1,7%, что близко к стагнации. Китай, который четыре десятка лет был одним из основных драйверов мировой экономики, также находится в нестабильном состоянии.

О том, что все это значит, к чему надо готовиться и не ждет ли мир еще одна Великая депрессия, обозревателю «Росбалта» рассказал советник по макроэкономике гендиректора компании «Открытие Инвестиции» Сергей Хестанов.

— Мировая экономика сегодня находится в, мягко говоря, не лучшем состоянии. Какова вероятность глобального экономического кризиса в обозримой перспективе?

— Дело в том, что точное время наступления кризиса назвать достаточно тяжело. Есть классическая фраза Уоррена Баффетта, согласно которой гораздо легче сказать, что произойдет, чем когда произойдет.

Но, если посмотреть на периодичность кризисов мировой экономики: 1985-86 годы, 1998 год, 2008 год, то легко догадаться, что примерно с 2019 года вероятность мирового экономического кризиса представляется довольно высокой. Кроме того, в настоящее время все крупные экономики — это касается и США, и Евросоюза, и в меньшей степени, Китая, накопили достаточно большую инфляцию. Для борьбы с ней, скорее всего, придется повышать процентные ставки по кредитам. Но, как правило, такой шаг вызывает экономический кризис более или менее высокой интенсивности. Так что с осени 2022 года (а может, с 2023-го) начало мирового кризиса действительно видится как достаточно реалистичный сценарий.

— А что, на ваш взгляд, может смягчить такой сценарий?

— Полностью смягчить, наверное, маловероятно. Обычно такого рода циклические кризисы играют роль очистительной грозы. То есть те бизнесы, которые имели недостаточно высокую устойчивость, в период экономических кризисов, как правило, разоряются, высвобождают ресурсы, которые по весьма привлекательным ценам достаются более конкурентоспособным компаниям. Поэтому вряд ли сегодня что-то способно полностью исключить очередной кризис.

— В 2008 году, если помните, кризис в целом обошел Китай, поэтому сегодня даже невозможно представить, что станет с мировой экономикой, если в депрессию будет втянута и КНР…

— С одной стороны, китайская экономика достаточно велика, а с другой — ее объем около 20% от мировой. Поэтому вряд ли серьезные проблемы в Китае вызовут какие-то катастрофические последствия во всем мире. Скорее всего, в КНР и правда назревает свой собственный кризис, который связан с так называемой «ловушкой среднего дохода». Это означает, что китайцы по своим среднедушевым доходам дошли до таких величин, преодолеть которые в сторону их еще большего роста довольно тяжело.

Но Китай располагает значительными золотовалютными резервами (до трех триллионов долларов), его экономика за счет госинвестиций является частично управляемой и поэтому, скорее всего, каких-то особых катастроф в КНР в ближайшее время мы не увидим.

— Есть мнение, что во время кризиса 2008 года именно Китай «вытянул» остальные мировые экономики из рецессии. Согласны вы с этим?

— Мне кажется, роль КНР не стоит драматизировать. Единственный фактор, где, с точки зрения мировой экономики, Пекин действительно важен — это мировой спрос на сырье. В случае глобального кризиса спрос на сырье упадет, что, например, для России довольно чувствительно, особенно что касается цен на нефть и газ. Но часть контрактов у нас Китаем долгосрочные. Их наличие стабилизирует денежный поток КНР в РФ и соответственно смягчит последствия возможного кризиса.

Беседовал Александр Желенин