Жизнь: дубль 2

Впервые в Петербурге состоялась успешная пересадка сердца. 39-летний житель Псковской области получил самый лучший подарок — новую жизнь. «Росбалт» смог поговорить с уникальным пациентом.

На трансплантацию органов идут тогда, когда все мыслимые и немыслимые способы лечения уже испробованы и оказываются неэффективными. В этом случае, чтобы выжить, больному остается единственный вариант - пересадка. В Петербурге давно научились пересаживать почки, печень, недавно прошла успешная операция по пересадке легких. А вот с сердцем пока не везло — все больные умирали в послеоперационном периоде.

Сейчас уже можно сказать, что 39-летний отец двоих детей, юрист по образованию, житель Псковской области Игорь будет жить. Более того: жить он сможет, почти как любой здоровый мужчина.

Игорь был госпитализирован в ФГУ «Федеральный Центр сердца, крови и эндокринологии имени В.А.Алмазова» в очень тяжелом состоянии с целым «букетом» заболеваний: ишемическая болезнь сердца, постинфарктный кардиосклероз, хроническая сердечная недостаточность и пр. В клинику Алмазова он попал по направлению Комитета по здравоохранению Псковской области, донорское сердце было получено в Областной клинической больнице Ленинградской области, причем в результате мультиорганного забора — это означает, что у реципиента были изъяты несколько донорских органов. Деньги на операцию, стоимость которой несколько сотен тысяч рублей, были выделены из федерального бюджета.

«Операция была проведена в рамках оказания высокотехнологичной помощи, - сообщил директор Федерального Центра сердца, главный кардиолог Северо-Запада Евгений Шляхто. - Ее объем за последнее время увеличился вдвое по сравнению с прошлым годом. Сейчас мы за год делаем более 4 тысяч операций на открытом сердце с использованием аппарата искусственного кровообращения, эндоваскулярных операций, хирургического лечения нарушений сердечного ритма. То есть получается - в день по 3 операции в одной операционной. Летальность составляет 1,36% - это соответствует европейским показателям и ниже, чем по России в целом. Однако вершина айсберга всех кардиологических операций — это трансплантация сердца».

Игоря в течение почти пяти часов оперировала бригада из семи врачей под руководством главного кардиохирурга Центра, профессора Михаила Гордеева. Незадолго до операции все врачи прошли стажировку в Страсбурге, в одной из лучших кардиоклиник, специализирующихся на пересадке органов. Однако хотели провести операцию полностью сами, без участия иностранных коллег. Говорила и профессиональная гордость: негласно в кардиохирургии только та клиника, в которой делаются трансплантации сердца, может считаться «самой-самой».

Программа по трансплантологии готовилась почти два года, сама команда врачей шла к операции почти шесть месяцев. Было готово все, ждали главного — донорского сердца.

«Почему-то почти всегда пересадки случаются по ночам, - рассказывает Евгений Шляхто. - Накануне мы всю ночь созванивались с врачами, в 7 утра началась процедура. Оперировали профессор Гордеев, завотделением хирургии сердца и сосудов Александр Гневашев, завотделением анестезиологии и реанимации Елена Малая, перфузиолог Артем Баканов, аспирант Сергей Степанов и две операционных сестры — Марина Михеева и Наталья Суровягина».

По понятным причинам врачи не сообщают ничего о доноре, вопросы Игорю насчет «чужого сердца» пресекаются как некорректные. И правильно: слишком много досталось врачам-трансплантологам, хирургам, незаслуженных упреков. Никто не знает, сколько жизней было потеряно, пока шли скандалы вокруг деликатного, но крайне важного дела — организации донорской службы в России. Достаточно сказать, что из 10 пациентов, стоящих на «листе ожидания» донорских органов, не дожидаются новой жизни 6...

После трансплантации 60-70% людей живут 10 и более лет, причем возможны повторные трансплантации, если в течение какого-то времени организм «заартачится» и не захочет принимать новый орган.

«Для пересадки необходимо присутствие трех составляющих: эффективной терапии, профессиональной хирургии и перфузиологии. Но крайне важен еще такой компонент как «логика донорства», - говорят врачи. - Должен быть такой моральный климат в обществе, когда донорство будет нормальным процессом, должна быть врачебная деонтология».

Журналистам разрешили связаться с пациентом Игорем по видеосвязи. Мужчина рассказал, что поступил сюда «никакой»: не мог ходить, нормально дышать, был буквально полумертвый.

«Я помолодел, новый приток сил!» - рассказывает Игорь. Он говорит, что пропали все негативные ощущения, хочется скорее домой, где его ждут 14-летний сын, 10-летняя дочь, жена и два кота. И на работу: Игорь - юрист по образованию. Он говорит, что ему хочется активной деятельности, в том числе и на дачном участке. Кстати, это ему не запрещено. Главное ограничение — максимально защищать себя от любых инфекций, потому что иммунитет подавлен, и болеть ему не рекомендуется.

Игорь рассказал, что много курил до операции, даже уже будучи в клинике. «Правда, перед самой трансплантацией, снижал дозы», - честно признается пациент.

«Было ли Вам страшно», - спрашивают пациента. «У меня выбора не было — состояние было настолько плохим, что операция была действительно единственным шансом», - отвечает Игорь. - Я же молодой еще. Если бы мне было лет 70, я бы крепко подумал, соглашаться ли...»

«Все студенты-медики мечтают стать кардиохирургами или нейрохирургами, - говорит председатель Комитета по здравоохранению Юрий Щербук. - Это высший пилотаж медицины. В 90-е годы в Санкт-Петербурге пытались сделать пересадку сердца, были подобные опыты и в 60-е годы. Однако все попытки заканчивались неудачно. В Петербурге за год случается более 10 тысяч инфарктов миокарда, много людей крайне нуждаются в высокотехнологичных операциях. И теперь, после первой удачи, мы хотим наладить трансплантацию сердца как системный стабильный процесс».

Игорь готов к выписке хоть завтра, но получается, что выписывать его … некуда. У нас научились делать уникальные операции, но абсолютно не налажена система реабилитации таких больных. Ведущие кардиологические санатории Ленинградской области отказались принять Игоря — подобных пациентов у них еще не было. Получается, что сделать сложнейшую операцию легче, чем найти пристойный санаторий. Однако главный вопрос сейчас — сколько еще людей, подобно Игорю, вернутся буквально «с того света» благодаря врачам и современным технологиях?

«Все зависит от финансирования, - говорят медики. - Чем больше квот — тем больше шансов у людей выжить. Сейчас финансирование значительно увеличено, в 2010 году мы сможем сделать около 20 высокотехнологических операций по пересадке, но пока это все равно не поток, а ручеек. А должен быть поток. Команда готова, все условия есть, больные ждут».

Больные, действительно, очень ждут. В России в пересадке сердца нуждаются несколько десятков тысяч человек, при этом на Западе делается в год 3-3,5 тысячи трансплантаций сердца, из них примерно 2,5 тысячи — в США. В России за 10 лет сделано всего несколько десятков подобных операций. До недавнего времени их делали только в Москве. Теперь — уже и в Петербурге.

Марина Бойцова