"Одна жизнь дороже, чем непонятная страна"

ИА "Росбалт" продолжает проект "Петербургский авангард", посвященный горожанам, которые находятся впереди, в авангарде культуры и искусства. Наш нынешний герой — художник Дмитрий Поляруш, работы которого были представлены на многих национальных и международных выставках, включая Нью-Йорк, Лондон, Хельсинки, Женеву. Одна из картин мастера входит в коллекцию современного искусства музеев Ватикана.

— Дмитрий, вы родились в Харькове в 1964 году, а "Муху" окончили в 1992-м. Что было между?

— Я рисовал. Начинал еще в детстве, потом там же, в Харькове, были художественные школа и училище. Все по восходящей, поэтому вопроса о том, куда идти дальше, не возникало. Но в Петербург меня занесла, наверное, судьба... Я не поступил перед армией в Харьковский художественно-промышленный институт, не хватило полбалла, потом, вернувшись, поехал поступать в Ленинград - сначала хотел подавать документы в институт им. Репина, но вспомнил, что, когда учился в художественном училище, ездил на практику в Ленинград, и есть там такая "Муха", решил - пойду в нее... Принес документы, после чего меня приняли безо всяких материалов по композиции и прочему, которые требовали в институте им. Репина. Сказали: "Нам ничего не нужно, мы сами вас всему учить будем". Вот так я и "завис" в этом городе...

— Расскажите о своей первой выставке.

— В 1989 году, еще во время учебы в училище, мы возили свои работы в Данию, в художественную Академию города Оденсе. Это была обменная групповая выставка, и она, пусть не прогремела, но стала ярким событием в городе, поскольку русское искусство на западе ценится. Кстати, ощущения тогда были, скорее, не от самой выставки, а от того, что попал в капстрану. Современная живопись мне там не понравилось. У них свобода полная, а школы нет. И с тех пор ничего не изменилось...

Costa del Ambra

— Как вы отнеслись к политическому переустройству страны?

— Воодушевленно. До сих пор с уважением отношусь к Горбачеву, и не согласен с утверждением, что "СССР развалили". Конечно, в то время были свои плюсы, но главного - свободы - не было. А она необходима, в том числе для творчества... Сейчас я думаю, что если бы железный занавес не рухнул, искусство все равно бы развивалось, пусть и постепенно. А развал, конечно, повлиял во всех смыслах... Раньше даже книг не было, Дали и Миро лежали в библиотеке под грифом "строго секретно".

Политическая ситуация, конечно, оказывает большое влияние на искусство. При Хрущеве были все эти андеграунды, "бульдозерные выставки"... Сейчас якобы пропаганда запрещенного. Это же бред - все эти инициативы Милонова! Если им следовать, надо вообще все музеи закрыть...

— К какому стилю вы относите свои работы?

-— Моя специальность - художник-монументалист, поэтому подходы в живописи более декоративные, нежели реалистические. И к этому больше влечет. В моем творчестве отражаются путешествия, поскольку каждый раз хочется запечатлеть увиденное. У меня была персональная выставка на темы "Марокко" и "Венеция". Вообще, в Марокко я был раз шесть, мне там очень нравится. А так у меня две любимые страны - Марокко и Италия… и Франция.

— Росстат зафиксировал всплеск эмиграции - за восемь месяцев страну покинули более 200 тыс. человек. Понятно, что это связано с экономической ситуацией и политическими вопросами. Среди эмигрантов есть и люди искусства. Готовы ли вы уехать за рубеж?

— Конкретной мысли не было, а желание пожить - почему бы и нет. От "насовсем" удерживают друзья, круг общения, а может, просто привычка. Но многие же возвращаются оттуда, не приживаются там. Например, знакомый художник, учившийся на параллели, уехал в Израиль - и вернулся. Менталитет не наш. Там даже воздух другой, не как в Питере. Здесь сложно, но есть какая-то внутренняя свобода. А может, реализации больше... Хотя все зависит от человека. Творческие люди вообще очень эмоциональны, тонки и ранимы, любая неудача сказывается, и они переживают, выливается это по-разному. Кто-то уезжает, кто-то спивается.

— А вы?

— Я психую. Выплесну, выговорюсь кому-то - становится легче. Но иногда это способствует к толчку к работе.

— Над чем вы работаете сейчас?

— Сейчас некая стагнация, время поиска. О планах говорить не люблю, поживем - увидим.

— Удается прожить, только рисуя картины?

— Я сотрудничаю с галереей и выполняю частные заказы. До кризиса неплохо продавались картины, а сейчас почти не покупают, поэтому рисую для души.

— Как появляется замысел для новых работ?

— Некоторые идеи вынашиваю долго, другие приходят сразу - после увиденного спектакля, услышанной мелодии, после общения с кем-то... Но от возникновения до воплощения идеи на холсте проходит какое-то время.

Фрагмент картины "Берберская невеста".

— Как ваша работа попала в Ватикан?

— В Ватикане находится картина на религиозный сюжет "Мать и дитя", и, как большинство работ, находящихся в музее современного религиозного искусства (среди них картины Пикассо, Брака, Редона и других), - это подарок автора.

— Что для вас современное искусство?

— Это самовыражение, и каждый имеет на него право. Но при этом должно быть мастерство, которое ничто не заменит. Когда есть мастерство, работу не забудешь на следующий день, а будешь приходить и смотреть на нее снова и снова. Хотя, в любом случае, инсталляцию дома не повесишь и любоваться ею не будешь. Да, это творчество, порой яркое и острое, но какое у него назначение? А искусство, на мой взгляд, должно нести еще какую-то эстетическую нагрузку, учить прекрасному. Оно изначально и возникло в утилитарном направлении.

Можно выделяться, а можно рисовать по зову души, это зависит от человека. Кому надо быть звездой, он к этому стремится, а кому-то просто нравится то, что он делает. Но иногда смотришь и удивляешься - вроде бы человек ни с чем, как говорится, - "король-то голый", а он звезда! Например, Никас Сафронов. В его работах я не вижу ни вкуса, ни мастерства. Только работоспособность. Или московский художник Шилов... Его творчество тошнотворно. Да, якобы школа и "вылизано", но профессиональный художник видит, что это просто бутафория, псевдоискусство... Однако Шилова возвели в ранг звезды. Конечно, там есть мастерство, но не тот уровень, не звездный. Смотришь на картины - подмечаешь мелкие детали, а главное потеряно, целой формы нет. А Глазунов... Много политики, а искусства ноль. Когда он начинал, у него были прекрасные иллюстрации к Достоевскому, мне они очень нравились. А потом, когда все стало политизировано, творчество потерялось вообще. Он рисует множество людей, но все картины бездушные.

— А можно стать художником без специального образования?

— Можно. Гоген, например, не имел художественного образования. Но у него был талант. А мастерство пришло с опытом.

— Кто из петербургских художников вам нравится?

— Юрий Калюта, Николай Блохин... Хотя их работы чаще всего оказываются за границей…

— Значит, все-таки течет ручеек?

— Течет. Там платят неплохо за искусство. Сейчас, например, китайцы покупают много, у них, как когда-то в Советском Союзе, - госзаказы, обмен, вливают деньги в развитие, в обучение. Самое интересное, что у них есть свое традиционное прекрасное искусство, но им нравится наше, привлекает реализм. А вообще, есть у китайцев внутренняя тяга к прекрасному, что не может не радовать.

А вот в Европе сейчас стагнация. Кризис, и искусство никому не нужно. Люди там самовыражаются, но заработать деньги на жизнь картинами очень сложно. Поэтому многие художники параллельно работают где-то еще.

— А вы когда-нибудь задумывались о том, чем бы занимались, если бы не живопись?

— Вообще никогда не думал об этом - настолько в моей жизни все плавно перетекало одно из другого: оканчивал школу - знал, что пойду в училище, на последнем курсе училища был уверен, что поступлю в художественный институт. Учился везде хорошо.

Фрагмент картины "Сад Мажорель".

— Вы родом из Харькова, поэтому не могу не спросить, как вы относитесь к происходящему на Украине?

— Летом я ездил в Харьков, где у меня живет мама. У родственников и знакомых очень разные мнения по поводу происходящего там - кто-то против России, кто-то за. Но все хотят мира. Мне все равно, что там будет, какая это будет страна, лишь бы не было войны. Распадется? Пусть. Одна жизнь стоит дороже, чем какая-то непонятная страна... Несмотря на то, что я родился там, не могу сказать, что люблю «страну Украину». Я просто люблю людей, которые там живут.

— В начале нашей беседы вы сказали, что "зависли" в Петербурге, попав в него почти случайно. Каким вам представляется город?

— Это город, в котором я живу, который люблю. Один из самых красивых в мире. Здесь мне нравятся многие места - Петроградка, где сейчас я живу, Васька, центр, каналы... До сих пор иногда гуляю по городу и открываю что-то новое для себя.

— А как вы относитесь к тому, как обновляется Петербург, к новостроям?

— То, как меняется город, мне нравится, только бы не настраивали архитектурного беспредела, в центре особенно. Новое нужно строить в специально выделенном месте. В Париже, например, есть современный квартал Ла Дефанс, но выстроен подальше. И торчит башня Монпарнас среди старой застройки, французы ее считают вообще чудовищем, хотят сносить. Если бы у нас на Охте построили башню... Да, сама по себе она ничего, но убила бы все невские панорамы.

— Какой совет вы бы могли дать начинающим художникам?

— У них все впереди, главное - найти свой путь в жизни и творчестве.

Беседовала Елена Воронова

Узнать больше о жизни культурной столицы можно на сайте "Петербургский авангард".

Проект реализован на средства гранта Санкт-Петербурга