"У Булгакова все написано"

В конце мая главой петербургского отделения Союза кинематографистов РФ был избран Сергей Снежкин. 18 июня в пресс-центре ИА "Росбалт" режиссер, снявший «ЧП районного масштаба», «Похороните меня за плинтусом» и «Белую гвардию», в рамках проекта "Петербургский авангард" рассказал о новой должности, «Ленфильме», отношении к кинофестивалям и ситуации на Украине.

— Сергей Олегович, не так давно состоялось отчетно-выборное собрание петербургской организации Союза кинематографистов РФ. Вы избраны председателем. Можно ли вас поздравить? С каким чувством вы садитесь в это «кресло»?

— Чувства испытываю самые разнообразные. Но поздравления — это такое распевание мантр. Поздравлять не с чем. Ситуация в Союзе весьма печальная - и экономическая, и нравственная, и художественная, и возрастная, да какая угодно.

— С экономической стороной вроде бы понятно. На отсутствие финансирования люди творческие жалуются часто. А почему вы упомянули моральный аспект?

— Потому что у нас огромное количество людей находятся в преклонном возрасте. Много обиженных, полузабытых, невостребованных. Они живут очень трудно. Это люди искусства, которые знали лучшие времена, знали сладкое слово «успех». Забвение переживается страшно. Все это создает тяжелую атмосферу внутри организации. Накопленный негатив выплескивается на очередном перевыборном собрании. Все подозревают друг друга в бесчисленных хищениях, хотя похищать уже нечего. «Все уже украдено до нас».

— В одном из интервью вы не слишком лестно отозвались о современных актерах. Они «садятся» на сериалы, ничего не хотят, не ставят перед собой непреодолимых задач. Видимо, у вас как председателя петербургского отделения Союза кинематографистов есть непреодолимая задача?

— Есть. И она заключается в придании смысла существованию петербургского отделения Союза. А смысл в том, что при отделении должен быть рабочий профсоюз, должно быть создано место, где вырабатывается культурная политика. Профсоюз — это защита прав кинематографистов - и тех, кто находится на пенсии, и тех, кто в строю. Эти права нарушаются сплошь и рядом. Вы что-нибудь слышали про 16-часовой рабочий день? Такого даже в произведениях Диккенса не найти, когда он описывал времена строительства дикого капитализма. А что у нас происходит на производстве тех же сериалов? Светотехникам, операторской группе переработка оплачивается, а режиссерской группе, художникам по костюмам, гримерам — нет. Почему? Почему у кинематографистов до сих пор нищенские пенсии? Почему авторы сценариев и режиссеры получают копейки за прокат своих произведений? Проблем очень много.

— До вас отделение возглавлял Дмитрий Месхиев. Теперь он стал вашим заместителем. Можете ли вы оценить работу Месхиева?

— Это была замечательная, трудная и ужасная работа. Ему достался разоренный Союз, буквально висящий в воздухе. Не было ни одного документа, подтверждающего его существование. Он проделал гигантскую работу по сохранению отделения, по сохранению остатков недвижимости, ее легализации. Это своеобразный подвиг.

— Что касается 16-часового рабочего дня. У вас ведь еще и мастерская режиссеров игрового фильма в Университете кино и телевидения. Не будет ли новая должность дополнительной нагрузкой, обузой?

— И мастерская - обуза, и Союз - обуза. Весь вопрос заключается в том, как обузу сделать счастьем. Вся зависит от того, кто взял ее на себя. Бывает, что обуза становится наслаждением.

— Для вас это именно наслаждение?

— Я абсолютно сознательно пришел в кинематограф. По первому образованию я живописец, но в Академию художеств не пошел, а решил учиться во ВГИК. Это мой выбор. Мне эта профессия нравится, я счастлив. Льщу себя надеждой, что кое-что из моих произведений находит отклик в сердцах, умах, жизни зрителей. Это касается и студентов, с которыми я имею счастье общаться уже третий год. У меня их 13 человек, и я поставил себе задачу, чтобы все эти 13 человек были реализованы в кинематографе. Хочу сделать Союз тем местом, где они смогут найти помощь, поддержку. Заседания не нужно собирать для ярких споров, Союз должен помогать искать работу, предоставлять возможность самореализации, воплощения жизненных сценариев.

— Как вы оцениваете ситуацию на "Ленфильме"? Предлагались разные концепции развития киностудии, но говорилось и о том, что она вообще может перестать существовать.

— Ситуация вокруг "Ленфильма" подогревалась "реваншистами", которые хотели захватить студию, сделать ее своей. Нет в этом ничего плохого, просто они к этому стремились. То, что вы называете концепцией, - это иллюстрация их желаний. Ничего не получилось. Они до сих пор очень обижены. Но, например, теперь на "Ленфильме" стало возможным ходить в туалеты. Представляете, какая радость! Впервые за 20 лет был проведен ремонт кровли. Во время съемок «Белой гвардии» в съемочных павильонах текла крыша, в костюмерной лопнула труба с кипятком. Залило уникальные костюмы, созданные Татьяной Потрахальцевой, ткани для которых были специально заказаны в Белоруссии. Теперь кровля не протекает. Отремонтированы гримерные, в них установлены душевые кабины. Стала поступать аппаратура. Но впереди еще гигантская работа. Студия похожа на Брестскую крепость. Ведь в течение 20 лет ничего не делали, только воровали под сладкие песни.

— Киев 1914 года и Киев 2014 года - как вы относитесь к тому, что сегодня происходит на Украине?

— Я солидарен с мнением Михаила Афанасьевича Булгакова. Он про все написал в романе «Белая гвардия». В фильме монолог, который произносит Ксения Раппопорт, начинается словами: «Ах, страшная страна Украина!». Пересмотрите фильм. Перечитайте роман. У Булгакова все написано. Не гоняйтесь вы за всякими Прилепиными. Перечитывайте классику и все узнаете.

— В сентябре уже в третий раз должен пройти Петербургский международный кинофестиваль. Нужно ли это событие городу?

— Честно говоря, я ни в прокате, ни в фестивальном движении ничего не понимаю. У Дмитрия Месхиева была идея по объединению всех фестивалей. Идея была хорошая. Но в итоге не получилось. По большому счету, кинофестивали бессмысленны. Исключение составляет, наверное, только Каннский. Это большой праздник, но и большие, большие, большие деньги. Гламур, банкеты, ярмарка тщеславия. Смысл в фестивалях появится тогда, когда будет создана альтернатива прокату, когда у зрителя будет возможность видеть картину. Чтобы привлечь зрителя, создать осмысленную концепцию фестиваля, надо проделать огромную работу. Вот, например, ведущий популярного на телевидении ток-шоу. Он разве приглашает к себе на передачу людей потому, что они ему интересны? Нет. Приглашенные просто должны оттенять его ум и остроумие. Фестивали, на самом деле, - это пошлая пьянка, которая никакого отношения к кинематографу не имеет.

— А вот Андрей Звягинцев в тех же Каннах получил приз за сценарий к «Левиафану». Победа широко обсуждалась.

— Ну и замечательно. Я, правда, не знаком со Звягинцевым, картину не видел, сценарий не читал. Но мне всегда хочется задать членам жюри один вопрос: «А вы читали сценарий?». Боюсь, что нет. Я был членом жюри на множестве фестивалей. Хоть ты тресни, но нам ни разу не давали читать сценарии.

— Вы находитесь в активном съемочном процессе. Над чем конкретно работаете?

— Экранизирую произведения писателей-детективистов братьев Вайнеров. В советское время у них было экранизировано буквально все, вплоть до последней запятой. Я же за эту работу взялся по одной простой причине: я обозначил для всех своих соратников, актеров, съемочной группы тот факт, что мы делаем историческое кино. Действие происходит в 1979 году. Я жил в это время. Это сложная и интересная эпоха.

Знаете, одна моя студентка сказала, что при советской власти люди боялись выходить на улицу, потому что их могло арестовать КГБ. Пришлось этой девочке, которая хочет стать режиссером, «промывать» мозги. Должен быть душ и для зрителя. Надо объяснить людям, что не бывает плохих времен, а бывают разные люди.

Беседовал Александр Калинин