«Разрушение Манежа будет иметь далеко идущие последствия»

Здание Манежа лейб-гвардии Финляндского полка на 20 й- линии Васильевского острова начали разрушать быстро, едва только градозащитники проиграли Городской суд. Манеж, построенный в 1854 году, надстроенный вторым этажом в 1960-е годы минувшего века, тем не менее, сохранил исторические контуры. Но его не спасла дата постройки.

О том, возможно ли, что и сама дата дореволюционной постройки может перестать быть охранной грамотой для исторической застройки Петербурга, в интервью корреспонденту «Росбалта» рассказал заместитель председателя Петербургского отделения ВООПИиК Александр Кононов.

— Стремительный снос здания Манежа лейб-гвардии Финляндского полка и подготовка к этому шагу, когда еще даже не завершилось судебное заседание, — это свидетельство, что чиновники и застройщики уже все заранее для себя решили и исход четырехчасовой судебной финальной битвы был предопределен?

— Да, тут не может быть случайного совпадения, и этим должны заниматься правоохранительные органы.

— Что можно еще сделать для Манежа? Или дело проиграно?

— Здание разрушено, но думаю, что это преступление будет иметь далеко идущие последствия. Мы этого так не оставим и будем продолжать заниматься проблемой застройки этого участка.

— Застройщик пытался доказать и, увы, «доказал», что здание было построено в 1938 году. Когда началась подобная практика, насколько широко она используется и насколько легко или трудно добиться правды в судах?

— Застройщик никому ничего не доказал. Есть заключение судебной экспертизы, которое объективно установило, что здание построено в 1854 году. Есть архивные исторические планы и чертежи. Есть планшеты топосъемки. Есть краеведческая литература.

Даже есть заключение самого КГИОП с отказом в выявлении объекта, как объекта культурного наследия, потому что это историческое здание Манежа надстроено. И нет никаких доказательств — и не может быть, — что здание построено в 1938 году. Посмотрим, что напишут в мотивировочной части судебного решения апелляционной коллегии Горсуда, которая не согласилась с подробно обоснованным решением Куйбышевского районного суда.

Практика изменения дат постройки была довольно распространена, пока мы не выиграли пять-шесть судебных дел, наработав практику судебного оспаривания подобных изменений. Кстати, далеко не все изменения — это именно подделка, хотя градозащитники оспаривают в первую очередь именно такие случаи. Есть и давние ошибки в датировках, которые были сделаны тогда, когда год постройки еще не имел правового значения. Иногда застройщики пытаются использовать эти моменты.

В судах происходит состязательный процесс, но, как правило, трудно обосновать вымышленный или ошибочный год постройки, так как информация о времени строительства здания может быть проверена по нескольким параллельным группам источников. Обычно нам удается представить доказательства подлинной даты.

— На последнем Градсовете зампред КГИОП Алексей Михайлов предложил изменить порядок охраны петербургских исторических зданий: защищать не все, что построено до 1917 года, а выбирать. И конечно, «ценную застройку» будет КГИОП выбирать. То есть надо будет менять 820-й закон? К чему это может привести в городе?

— Такие новации невозможны без изменения закона. Но сначала должно появиться внятное обоснование необходимости менять закон. В последнее время мы видим много необоснованных инициатив об изменении законодательства. И это, конечно, очень опасная тенденция.

В области сохранения культурного наследия она может привести к необратимым потерям исторических зданий. Мы против отбора «ценной» дореволюционной застройки от «неценной», так как это всегда субъективно, а весь дух 820-го закона «О границах и режимах зон охраны…» нацелен на установление объективных критериев.

Дата постройки — объективный критерий. Ценность- понятие относительное. Еще на моей памяти, когда я учился в школе, считалось, что эклектика — это архитектура упадка, модерн — архитектура декаданса, авангард и модернизм в большинстве вообще еще не дозрели до статуса культурного наследия, промышленную архитектуру не замечали, дачную игнорировали.

А сегодня, по прошествии ста лет после краха Российской империи, мы видим, что дореволюционную застройку исторического Петербурга нужно сберегать целиком, даже в ее скромных образцах. Снос дореволюционной застройки, законодательно запрещенный четырнадцать лет назад, был верным шагом, выдающимся вкладом властей в сохранение Исторического центра, как объекта Всемирного наследия.

А силы, которые требуют отмены запрета на снос, лоббируют массовую заместительную застройку на месте исторических объектов. Это те, кто разрушают наш город, уничтожают то, что мы ценим и любим. И мы, горожане, должны сделать все, чтобы не отдать им эти законодательные завоевания.

— Градозащита сейчас не является мейнстримом для подавляющего большинства жителей города. Раньше активистов было больше. Может ли ситуация измениться?

— Активистов не стало меньше, но власти последнее время искусственно ограничивают мирный протест в защиту культурных ценностей: памятников, исторической застройки, а это ведет к радикализации общественных настроений.

Так, например, при сносе Манежа горожане повалили забор, блокировали технику, останавливали демонтажников. Этого не происходило бы, если бы застройщики все делали по закону, а власть защищала бы в первую очередь интересы простых горожан и законопослушный бизнес, а не строительные корпорации, нарушающие действующие законодательные ограничения.

Беседовала Галина Артеменко