Упадок и обманка в европейском кино

В последние годы в массовой культуре все чаще приходится слышать об «увядании» или «закате» Европы — население стареет, не стремится к свежей крови ни в прямом, ни в фигуральном смысле (в плане искусства). И европейское кино, в особенности независимое и авторское, все чаще демонстрирует эту тенденцию, ударяясь в декаданс и уныние. Впрочем, международные кинофестивали по-прежнему не обделяют такие картины вниманием и наградами. Только народной любви с таким настроем не снискать ни в Европе, ни в мире, так как рефлексии и пессимизм быстро начинают угнетать.

«Росбалт» уже неоднократно упоминал о таких премьерах — «Закат», «Род мужской», «Тихая ночь». А нынешней осенью российские зрители познакомились с еще одним творением Старого Света — французской драмой «С любовью и яростью», снятой режиссером Клер Дени, которая неоднократно была номинантом и лауреатом национальных и международных премий. В ее активе участие в Каннском и Венецианском фестивалях, членство в жюри Венецианского фестиваля и ММКФ. А премьера, о которой идет речь, уже удостоена «Серебряного медведя» за лучшую режиссуру на Берлинском фестивале. Словом, зритель может усмотреть в ней задел на нечто неординарное. Однако на выходе получен очередной мучительно долгий сеанс созерцаний и раздумий, который даже не отвлечет от тяжкой действительности — потому что невозможно развлечь себя пустотой.

Аннотация, как это часто бывает, обещает нечто завлекательное — главная героиня Сара (Жюльет Бинош) мечется между давним и проверенным партнером Жаном (Венсан Линдон) и его другом Франсуа (Грегуар Колен), с которым Сара когда-то уже состояла в близких отношениях. Что ни говори, а тема адюльтеров, запретного плода, борьбы между привычным комфортом и приключениями, сулящими короткое удовольствие и серьезную расплату, волновала и будет волновать сердца и умы. Во многом потому, что люди любят наблюдать за тем, на что вряд ли решатся сами.

Однако здесь авторы пошли дальше и вместо сказки показали рутину, в которой как раз живет большинство зрителей что во Франции, что в России. Фильм неоправданно затянут: на протяжении двух часов в нем не происходит практически ничего, а главное — нет ни заявленной любви, ни особой ярости. О сюжете вообще сложно говорить: люди перемещаются в кадре, иногда вступают в сексуальные контакты — это тоже очень унылое зрелище, которое даже нельзя назвать эротикой, — а ближе к финалу начинают выяснять отношения, но тоже вяло, неправдоподобно и безрезультатно. Ни развязки, ни катарсиса, ни какого-либо пересмотра ценностей зритель так и не получит.

Складывается впечатление, что авторы прежде всего делали ставку на хронометраж, не заботясь о творческом и чувственном окрасе. Даже в самом начале зрителю приходится долго наблюдать за экспозицией с любовными и бытовыми сценами, которые немного украшает символический кадр — когда герои после купания прогуливаются по морскому дну, в воде, мутной от песка и водорослей. Можно усмотреть в этом намек на «подводную» часть любых отношений, которая обычно контрастирует с внешней романтикой. Однако этого явно мало для смысловой и эмоциональной нагрузки.

Помимо трех главных героев, в фильме еще присутствует сын Жана, сталкивающийся с проблемой взросления и поиска себя — отец стремится навязать ему свою точку зрения, — и бабушка мальчика, которая больше всех о нем заботится. Но и они выглядят притянутыми в кадр лишь ради количества и галочки. Все без исключения персонажи подолгу разговаривают ни о чем, лишь ради того, чтобы зритель узнал какую-то информацию, которую собеседники и так знают. Это очень слабый авторский ход, больше свойственный новичкам, чем маститым режиссерам и сценаристам.

Когда же доходит до «треугольника», который вроде как должен поранить своими острыми краями, зритель вновь оказывается жестоко обманут. Нет ни постепенно нарастающего напряжения, ни романтического налета, который мог бы приманить немолодую уставшую женщину, ни экспрессивной развязки. Вместо этого зритель вынужден наблюдать за классическим выносом мозга, который герои устраивают и ему, и друг другу. Долгая безэмоциональность и сухость сменяется нарочитой экзальтированностью как в сексе, так и в ссорах, и в то и другое решительно не верится.

Особенный скепсис вызывает Жан: немолодой мужчина, который по сюжету еще и успел отсидеть в тюрьме, скатывается в истерику, которая скорее свойственна эмоционально незрелому, не знающему жизни человеку. Сложно представить, что в таком возрасте люди сходятся с закрытыми глазами, не сознавая зыбкости будущего и потемок в душах своих партнеров.

Фильм, стоит отдать должное, примечателен двумя моментами — во-первых, это постоянно мелькающие в кадре медицинские маски как примета времени (хотя карантин герои не соблюдают), упоминание проблем миграции, социального расслоения, расизма (сын Жана — мулат), и даже техногенной катастрофы в Ливане. Второе — это не самая популярная мысль, что жизнь есть и после хрестоматийных сорока, а в данном случае и пятидесяти. Хоть она и выглядит крайне скучной и герои, по-видимому, нарочито пытаются заполнить ее выдуманными проблемами — живут с чужими по духу людьми, заводят бессмысленные интрижки и думают о глобальных бедствиях, на которые никак не могут повлиять.

Но даже такую тему вполне реально раскрыть на экране более ярко, достоверно и чувственно, так, чтобы зритель на два часа окунулся хоть во что-то новое и атмосферное. Словом, неплохая задумка не потянула даже на ложку меда в этой бочке густого декадентского дегтя.

Людмила Семенова